Экхарт Толле

 

НОВАЯ ЗЕМЛЯ

 

Пробуждение к своей жизненной цели

 

 

 

 

 

 

A NEW EARTH

 

Awakening to Your Life’s Purpose

 

ECKHART TOLLE

 

 

Перевод с английского Николая Лаврентьева ©

 

 

 

Москва 2007

 

 

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

Глава первая

Расцвет человеческого сознания

 

Освежим память

Цель этой книги

Унаследованное расстройство

Появление нового сознания

Духовность и религия

Неотложность трансформации

Новое небо и новая земля

 

Глава вторая

Эго: современное состояние человечества

 

Мнимое «я»

Голос в голове

Содержимое и структура эго

Отождествление с вещами

Потерянное кольцо

Иллюзия обладания

Алчность: потребность иметь больше

Отождествление с телом

Как чувствовать внутреннее тело

Забвение Сущего

От ошибки Декарта — к интуитивному постижению Сартра

Покой, который превыше всякого ума

 

Глава третья

Ядро эго

 

Недовольство и негодующая враждебность

Реактивность и злопамятство

Быть правым и делать других неправыми

Защита иллюзий

Истина: относительная или абсолютная?

Эго — это не что-то личное

Война — это ментальная установка

Чего ты хочешь — покоя или драмы?

Твоя подлинная тождественность — за пределами эго

Все конструкции неустойчивы

Потребность эго в чувстве превосходства

Эго и слава

 

Глава четвертая

Ролевые игры: многоликое эго

 

Злодей, жертва, любовник

Отпускание представлений о себе

Предопределенные роли

Сиюминутные роли

Монах с потными ладонями

Счастье как роль против истинного счастья

Родительство: роль или функция?

Осознанное страдание

Осознанное родительство

Признание своего ребенка

Отказ от исполнения роли

Патологическое эго

Фоновое состояние несчастья

Секрет счастья

Патологические формы эго

Работа — с эго и без эго

Эго во время болезни

Коллективное эго

Неоспоримое доказательство бессмертия

 

Глава пятая

Тело боли

 

Рождение эмоции

Эмоции и эго

Утка с человеческим умом

Ношение прошлого

Индивид и коллектив

Как тело боли обновляет себя

Как тело боли питается твоими мыслями

Как тело боли питается драмой

Плотные тела боли

Развлечения, СМИ и тело боли

Коллективное тело боли женщин

Национальные и расовые тела боли

 

Глава шестая

Прорыв к свободе

 

Присутствие

Возвращение тела боли

Тело боли в детях

Состояние несчастья

Разрушение отождествления с телом боли

«Спусковые крючки»

Тело боли как пробуждающий фактор

Избавление от тела боли

 

Глава седьмая

Отыскание истинного себя

 

Кто ты, по-твоему, есть?

Изобилие

Знание себя и знание о себе

Хаос и высший порядок

Хорошее и плохое

Непротивление происходящему

Вот как?

Эго и настоящий момент

Парадокс времени

Устраняя время

Сон и тот, кто его видит

Выход за пределы ограничений

Радость Сущего

Дай ослабнуть своему эго

Что снаружи, то и внутри

 

Глава восьмая

Открытие внутреннего пространства

 

Вещественное и пространственное сознание

Падение ниже уровня мысли и восхождение над мыслью

Телевидение

Узнавание внутреннего пространства

Слышишь ли ты горный ручей?

Правильное действие

Восприятие без имен

Кто ощущает?

Дыхание

Аддикция

Осознавание внутреннего тела

Внутреннее и внешнее пространство

Как заметить просветы

Потеряй себя, чтобы найти

Тишина

 

Глава девятая

Твоя внутренняя цель

 

Пробуждение

Диалог о внутренней цели

 

Глава десятая

Новая Земля

 

Краткая история твоей жизни

Пробуждение и обратное движение

Пробуждение и движение вовне

Сознание

Пробужденное деланье

Три модальности пробужденного деланья

Принятие

Удовольствие

Энтузиазм

Хранители частоты

Новая Земля — это не утопия

 

 

 

Глава первая

 

 

 

 

Расцвет человеческого сознания

 

 

 

Освежим память

 

 

Земля, 114 миллионов лет назад, однажды утром после восхода солнца… Самый первый на этой планете цветок раскрывается, чтобы принять солнечные лучи. К моменту этого важного события, возвестившего об эволюционном скачке в жизни растений, флора уже миллионы лет покрывала планету. Вероятнее всего, первый цветок прожил совсем недолго, а другие, должно быть, еще на протяжении длительного времени оставались отдельными и редкими экземплярами, поскольку едва ли условия благоприятствовали широкому цветению. Но однажды порог был пройден, и вся планета зацвела; произошел внезапный взрыв цветения и распространения ароматов — если, конечно, вообразить, что при этом присутствовало некое воспринимающее сознание, способное это засвидетельствовать.

Много позже эти нежные благоухающие создания, которые мы называем цветами, сыграют ключевую роль в эволюции сознания других созданий — людей. Число их будет расти, и, очарованные цветами, они будут испытывать к ним притяжение. Возможно, в ходе развития человеческого сознания цветы были первыми объектами, которые люди стали ценить не за их практическую полезность, то есть не за какие-то качества, связанные с обеспечением выживания. Они вдохновляли бесчисленных художников, поэтов и мистиков. Иисус учит, чтобы мы созерцали цветы и учились у них жить. Рассказывают, однажды Будда давал «безмолвную проповедь» — он держал цветок и созерцал его. Через некоторое время один из присутствовавших, монах по имени Махакашьяпа, заулыбался. Говорят, он был единственным, кто понял эту проповедь. Согласно легенде, эту улыбку (то есть духовную реализацию) передавали от одного к другому по цепочке поколений двадцать пять Мастеров, и спустя много лет она положила начало дзен.

Созерцание красоты цветка может хотя бы ненадолго пробудить людей к тому, чтобы видеть и ту красоту, которая является основой их собственной сокровенной сути, видеть свою истинную природу. Первый акт узнавания красоты был одним из самых значительных событий в эволюции человеческого сознания. Чувство радости и любви имеет внутреннюю связь с этим узнаванием. Мы еще даже не успели до конца этого понять, а цветы уже стали для нас формой выражения того, что есть в нас самих, — формой выражения наиболее возвышенного, сокровенного и абсолютно бесформенного. Цветы, быстро исчезающие, менее весомые и более нежные, чем сами породившие их растения, стали посланниками иного мира, мостиками между миром физических форм и миром отсутствия форм. У них есть не только тонкий и приятный аромат, от них веет еще и благоуханием мира духа. Понимая слово «просветление» шире, чем обычно, мы можем считать появление цветов просветлением растений.

Можно сказать, что «просветление» произойдет со всеми формами жизни во всех областях — минеральной, растительной, животной или человеческой. Однако явление это чрезвычайно редкое, поскольку представляет собой не просто эволюционное движение: оно содержит в себе элемент прекращения непрерывности, разрыв в эволюционном движении, скачкообразный переход на совершенно иной уровень Сущего и, самое главное, уменьшение материальной составляющей.

Что может быть тверже и прочнее камня, самой плотной из физических форм? И, тем не менее, некоторые камни, претерпевая изменения молекулярной структуры, превращаются в кристаллы и становятся прозрачными для света. Часть углерода при невообразимой температуре и давлении превращается в алмазы, а другие тяжелые минералы — в драгоценные камни.

Большинство ползающих рептилий, более всех остальных привязанные к земле, миллионы лет оставались неизменными. Но у некоторых из них со временем сформировались перья и выросли крылья, и, бросив вызов силе земного притяжения, так долго удерживавшей их на земле, они превратились в птиц. Они не стали ползать или ходить лучше, у них просто отпала необходимость в этом.

Цветы, кристаллы, драгоценные камни и птицы с незапамятных времен имели особое значение для духа человека. Как и все остальные формы жизни они являются временными проявлениями лежащей в их основе единой Жизни, единого Сознания. Особое значение и то притяжение, очарование, чувство родства , которые видят и чувствуют в них люди, может быть следствием присутствия у них бесплотного, бестелесного качества.

Как только в человеческом восприятии появляется определенная степень Присутствия, покоя и бдительного внимания, люди начинают чувствовать божественную жизненную суть, единое Сознание или дух, живущий в каждом существе, в каждой форме жизни. Они осознают их единство и родство со своей собственной сутью и поэтому любят их как самое себя. Однако до тех пор, пока это не случится, люди так и будут видеть лишь внешние формы, не осознавая их внутренней сути, как не осознают собственной, так и будут отождествлять себя со своими физическими и психологическими формами.

Глядя на цветок, кристалл, драгоценный камень или птицу, любой человек может в какой-то момент почувствовать, что в них есть нечто помимо только физической формы. Человек может даже не понимать, что именно в этом и кроется причина, почему он испытывает к ним такое влечение, чувствует с ними такое родство. В силу своей неземной природы их форма уже меньше заслоняет живущий в них дух, чем в случае с другими формами жизни. Исключением из них являются лишь новорожденные формы жизни — дети, щенки, котята, ягнята и т.д. Они такие хрупкие, нежные, еще не утвердившиеся в материальном мире. Сквозь них все еще светится та невинность, сладость и красота, что не от мира сего. Они приводят в восторг даже относительно черствых людей.

Поэтому, если ты бдителен и созерцаешь цветок, кристалл или птицу, не давая им никакого рожденного в уме названия, то для тебя они становятся окнами в мир отсутствия форм. Это твой внутренний, хотя и узкий, просвет в царство духа. Вот почему с древних времен эти три «просветленные» формы жизни играли такую важную роль в эволюции человеческого сознания; вот почему, к примеру, драгоценный камень в цветке лотоса является центральным символом буддизма, а белый голубь символизирует Святой Дух в христианстве. Все это время они готовили в людях почву для более глубокого сдвига планетарного сознания, которому предначертано произойти. Это — то духовное пробуждение, чему мы сейчас становимся свидетелями.

 

 

 

Цель этой книги

 

 

Готово ли человечество к такой радикальной и глубокой трансформации сознания, такому внутреннему цветению, рядом с которым цветение растений, сколь оно ни прекрасно, окажется лишь слабым подобием? Способны ли человеческие существа отбросить плотность своих обусловленных ментальных структур и уподобиться кристаллам или драгоценным камням, иначе говоря, стать прозрачными для света сознания? Могут ли они перестать поддаваться притяжению материальности и подняться над отождествлением с формой, закрепляющим эго на месте и обрекающим их на заключение в тюремной камере собственной личности?

Весть о возможности такой трансформации была главной темой всех мудрых учений человечества. Их вестники — Будда, Иисус и другие, не всех из которых мы знаем — были лишь первыми ранними цветками. Они были предшественниками, редчайшими и драгоценными существами. Но в те времена повсеместное цветение еще не было возможным, а само их послание во многом понималось превратно и зачастую сильно искажалось. Разумеется, это не способствовало изменению поведения людей, за исключением разве что немногих из них.

Лучше ли человечество подготовлено сейчас, чем во времена своих ранних учителей? Почему так должно быть? Что ты можешь сделать, если хоть что-то можешь, чтобы осуществить или ускорить этот внутренний сдвиг? Что характеризует старое эготипическое состояние сознания, и по каким признакам можно распознать появление нового? Настоящая книга посвящается этим и другим сущностным вопросам. Более того, сама она представляет собой механизм, появившийся в результате рождения нового сознания. Представленные в ней мысли и концепции могут быть важными, но они вторичны. Это не более чем дорожные знаки, указывающие в направлении пробуждения. Сдвиг в тебе произойдет в процессе чтения.

Главная цель этой книги не в том, чтобы снабдить твой ум какой-либо дополнительной информацией, укрепить веру или попытаться в чем-то убедить. Цель в том, чтобы вызвать и осуществить в твоем сознании сдвиг, то есть — пробудить. В этом смысле книга не является «интересной». Интересность означает, что у тебя есть возможность держать дистанцию, играть в уме идеями и концепциями, соглашаться или нет. Эта книга — о тебе. Она либо изменит состояние твоего сознания, либо от нее не будет никакого толку. Она может пробудить только тех, кто готов. Еще не все готовы — но многие, и с каждым пробуждающимся человеком движущая сила коллективного сознания будет расти, а вследствие этого и остальным станет легче пробудиться. Если ты не знаешь, что такое пробуждение, читай дальше. Ты сможешь понять смысл этого слова только в процессе собственного пробуждения. Пробуждение необратимо. Для того чтобы оно началось, достаточно проблеска. Одни переживут такой проблеск во время чтения. У многих других процесс уже начался, но они, вероятно, этого еще не поняли. Книга поможет это определить. У одних толчком для начала процесса могла стать какая-либо утрата или страдание; у других пробуждение могло начаться через контакт с духовным учителем или учением, либо стало результатом прочтения «Силы Момента Сейчас» или любой другой духовно живой, а значит, трансформирующей книги — либо результатом комбинации того и другого. Если процесс пробуждения в тебе уже начался, чтение этой книги ускорит его и сделает интенсивнее.

Сущностная часть пробуждения — это способность распознавать в себе непробужденность, распознавать эго: как оно думает, как говорит, как действует, а также способность распознавать коллективно обусловленные ментальные процессы, закрепляющие непробужденное состояние. Вот почему в книге освещены основные аспекты эго, а также то, как оно действует — будь то индивидуум или коллектив. Это важно понимать по двум связанным между собой причинам: первая — пока ты не постигнешь базовую механику работы эго, ты не сможешь его распознать, и оно снова и снова будет обманывать тебя, отождествляясь с тобой. Это означает, что оно продолжит выдавать себя за тебя, претендуя на то, что оно — это ты. Вторая причина в том, что сам акт распознавания — это один из путей, каким приходит пробуждение. Если ты научился распознавать в себе неосознанность, то это стало возможным только благодаря поднимающемуся сознанию, благодаря пробуждению. Ты не можешь победить в борьбе с эго; это все равно, что бороться с темнотой. Все, что нужно — свет осознанности. Ты есть этот свет.

 

 

 

Унаследованное расстройство

 

 

Если мы глубже заглянем в древние религиозные и духовные традиции человечества, то обнаружим, что за бесчисленным множеством поверхностных различий кроются два стержневых и общих понятия для большинства из них. Слова для описания этих понятий различны, но вместе с тем все они указывают на основную истину, имеющую две стороны. Первая часть этой истины — осознание того, что «нормальное» состояние ума большинства людей содержит значительную долю того, что можно назвать функциональным расстройством, или даже сумасшествием. Некоторые учения, исходящие из самого сердца индуизма, возможно, ближе всего подходят к тому, чтобы видеть это расстройство как форму коллективной психической болезни. Они называют ее майя, вуаль иллюзий. Рамана Махарши, один из величайших индийских мудрецов, прямо говорит: «Ум есть майя».

Буддизм использует другие термины. Согласно учению Будды, человеческий ум в его нормальном состоянии порождает дукху, что можно перевести как страдание, неудовлетворенность, или просто как состояние явного несчастья. Он видит ее как характерную особенность состояния человека. Куда бы ты ни шел, что бы ни делал, говорит Будда, ты встретишь дукху, и она рано или поздно проявится в любой ситуации.

Согласно христианским учениям, нормальное коллективное состояние человечества — это и есть один из «первородных грехов». Слово грех понималось и истолковывалось совершенно неверно. В дословном переводе с древнегреческого, на котором был написан Новый Завет, «совершить грех» означало промахнуться мимо цели, как промахивается стрелок из лука, поэтому совершить грех означает упустить смысл человеческого существования, промахнуться. Это означает жить неумело, нелепо, неискусно, слепо и поэтому страдать самому и причинять страдание другим. Этот термин, даже в отрыве от культурного контекста и неверных толкований, указывает на функциональное нарушение, по наследству перекочевавшее в состояние человека.

Достижения человечества впечатляющи и неоспоримы. Мы создали величественные произведения в области музыки, литературы, живописи, архитектуры и скульптуры. Наука и технология полностью изменили наш образ жизни и позволили нам делать и создавать то, что еще двести лет назад считалось чудом. Нет сомнений: человеческий ум в высшей степени разумен. Вместе с тем сама его разумность заражена безумием. Наука и технология только усилили разрушительное воздействие коллективного расстройства человеческого разума на нашу планету, на другие формы жизни и на самих людей. Вот почему история двадцатого века является тем периодом, когда это расстройство, это коллективное безумие проявилось наиболее отчетливо. В дальнейшем оно будет только углубляться, нарастать и становиться все более и более интенсивным.

Первая Мировая война разразилась в 1914 году. Разрушительные жестокие и кровопролитные войны, мотивированные страхом, жадностью и жаждой власти, были таким же общим фактором человеческой истории, как рабство, пытки и повсеместное насилие, в основе которых лежали религиозные и идеологические причины. Люди гораздо больше страдали друг от друга, чем от природных катастроф. К 1914 году в высшей степени интеллектуальный человеческий разум изобрел не только двигатель внутреннего сгорания, но и бомбы, пулеметы, подводные лодки, огнеметы и отравляющие газы. Ум на службе у безумия! В позиционных военных противостояниях во Франции и Бельгии ради овладения двумя милями грязи погибли миллионы людей. Когда в 1918 году война закончилась, выжившие смотрели на оставшееся за ними опустошение и разорение с ужасом и непониманием: десять миллионов убито, еще больше искалечено, обезображено и изуродовано. Никогда раньше человеческое безумие не было столь разрушительным, не было столь очевидным. Тогда они знали одно: это только начало.

К концу века число людей, принявших насильственную смерть от рук своих собратьев, превысило сто миллионов. Они погибали не только в межгосударственных войнах, но и в ходе массового истребления и геноцида, в результате чего в Советском Союзе при Сталине было уничтожено двадцать миллионов «классовых врагов, шпионов и предателей», а в нацистской Германии имел место невыразимый ужас Холокоста. Люди погибали в локальных конфликтах, как это было во время гражданской войны в Испании или при режиме красных кхмеров в Камбодже, когда была уничтожена четверть населения страны.

Чтобы понять, что безумие не ослабло и не утихло, что оно продолжается в XXI веке, достаточно посмотреть ежедневные новости по телевизору. Другая сторона коллективного умственного расстройства состоит в беспрецедентном распространении насилия, вершимого людьми в отношении других форм жизни и планеты в целом — они уничтожают производящие кислород леса и другие виды растительности и живности; скверно обращаются с животными на сельскохозяйственных предприятиях; отравляют воздух, реки и океаны. Гонимые жадностью, не ведающие о своей соединенности с целым, люди продолжают вести себя таким образом, что в итоге, если это оставить как есть, рискуют прийти к самоуничтожению.

 Наибольшую часть человеческой истории составляют проявления коллективного безумия, лежащего в основе состояния людей. История человечества в значительной степени и есть история безумия. Если ее уподобить истории болезни какого-то человека, то диагноз был бы таким: хронические параноидальные галлюцинации, патологическая склонность к убийствам, крайним формам насилия и жестокости по отношению к воображаемым «врагам», то есть его собственная, спроецированная наружу, неосознанность. Безумство с преступными наклонностями, перемежающееся редкими короткими проблесками ясного сознания.

Страх, жадность и жажда власти — это психологические мотивационные силы, стоящие не только за военными кампаниями и вспышками насилия между нациями, племенами, кланами, религиями и идеологиями. Они также являются причиной непрестанного конфликта в личных отношениях. Они искажают твое восприятие других людей и самого себя. Поэтому ты неправильно трактуешь ситуацию, а вследствие этого неверно действуешь, стремясь избавиться от страха и утолить свою потребность иметь больше. Но это бездонная яма, ее невозможно заполнить.

Вместе с тем важно понимать, что страх, жадность и жажда власти не являются собственно нарушениями, о которых мы здесь говорим, — они лишь следствия этого нарушения, а также — глубоко укоренившиеся иллюзии, живущие в уме любого человека. Многие духовные учения призывают нас отпускать страх и желание. Но подобные духовные практики обычно не имеют успеха. Они не добрались до корня расстройства. Страх, жадность и жажда власти не являются первичными причинными факторами. Старание стать хорошим или улучшить себя представляется благородным и возвышенным действием, достойным похвалы. Однако никакое старание не будет иметь успеха, пока в сознании не произойдет сдвиг, ибо старание так и останется лишь частью того же расстройства, — более утонченной и более редкой формой самовозвышения, жажды большего, укрепления и усиления концепции своей личности, образа самого себя. Ты не станешь хорошим, стараясь быть хорошим, но можешь отыскать уже имеющиеся в тебе доброту и великодушие и позволить им проявиться. Однако они могут проявиться только в том случае, если в состоянии твоего сознания произойдут существенные перемены.

История коммунизма, почерпнувшего изначальное вдохновение из благородных идеалов, ясно показывает, что происходит, когда люди пытаются изменить внешнюю действительность — создать новую землю, — не изменив сначала свою внутреннюю реальность, свое состояние сознания. Они строят планы без учета того, что каждый человек носит в себе встроенную матрицу этого нарушения — без учета эго.

 

 

 

Появление нового сознания

 

 

Большинство древних религий и духовных традиций приходят к общему пониманию — наше «нормальное» состояние ума имеет существенный недостаток. Однако из этого видения внутренней природы человеческого состояния (назовем это плохой новостью), вытекает иное видение (хорошая новость): возможность полной трансформации человеческого сознания. В индуистских учениях (а также иногда в буддизме) эту трансформацию называют просветлением. В учении Иисуса это спасение, а в буддизме — прекращение страдания. Для описания этой трансформации также используются термины освобождение и пробуждение.

Величайшее достижение человечества — это не созданные им произведения искусства, науки и технологии, а способность обнаруживать и распознавать нарушения и безумие в себе. Она уже открывалась в далеком прошлом некоторым людям. Человек по имени Гаутама Сиддхартха, живший в Индии 2600 лет назад, был, возможно, первым, кто увидел это с абсолютной ясностью. Позднее ему дали имя Будды. Будда означает «пробужденный». Примерно в то же время в Китае появился еще один из ранних пробужденных учителей человечества. Его имя Лао Цзы. Он оставил запись своего учения в виде одной из глубочайших духовных книг — Дао Де Цзин.

Распознание собственного безумия — это, разумеется, и есть здравый ум, это начало исцеления и выхода за пределы ума. Когда на нашей планете появилось новое измерение сознания и состоялось первое пробное цветение, эти первые цветы человечества говорили со своими современниками. Они рассказывали о грехе, страдании, заблуждении. Они говорили: «Посмотрите, как вы живете. Смотрите, что вы делаете, какое страдание создаете». Затем указывали на возможность пробуждения от коллективного кошмара «нормального» человеческого существования. Они указывали путь.

В то время мир еще не был готов принять их учение, и, тем не менее, они стали жизненно важной и неотъемлемой частью человеческого пробуждения. Их современники, как и последующие поколения, понимали первых учителей человечества по большей части неправильно, и это было неизбежно. Их учения, несмотря на свою простоту и силу, искажались и истолковывались ошибочно, а в некоторых случаях даже сами ученики записывали их неверно. За многие века к ним было добавлено многое, но эти дополнения не имели никакого отношения к исходному учению, а лишь отражали глубокое непонимание. Одни учителя были осмеяны, оскорблены или убиты; другим поклонялись как богам. Сами учения, указывавшие путь за пределы функционального расстройства человеческого ума и выход из коллективного безумия, были извращены и стали частью этого безумия.

Религии превратились в силы скорее разобщающие, чем объединяющие. Вместо того чтобы через понимание сущностного единства всех форм жизни вести к прекращению насилия и ненависти, они порождали еще больше насилия и ненависти, еще больше разобщали и людей, и различные религиозные конфессии, становясь причиной даже внутриконфессионального размежевания. Они превратились в идеологии и системы верований, позволяющие людям отождествлять себя с ними, и посредством этого усиливать собственное ложное самоощущение.

Используя религии, люди считают себя «правыми», а других — «неправыми», и тем самым определяют себя через противопоставление врагам, через противопоставление себя «другим», «неверным» или людям «не той веры», нередко оправдывая этим собственные преступления. Человек создал «Бога» по своему подобию. Вечное, беспредельное, безымянное было сведено к ментальному идолу, в которого ты должен верить и поклоняться ему как «своему богу», или «нашему богу».

И тем не менее…, тем не менее…, несмотря на все безумства, совершенные во имя религий, Истина, на которую указывают все верования, по-прежнему светит из их сердцевины. Она все еще светит, хотя и тускло, сквозь наслоения искажений и ошибочных толкований. Однако едва ли ты сможешь почувствовать эту Истину, не пережив ее проблески внутри себя. На протяжении всей истории, хотя и редко, появлялись личности, пережившие сдвиг в сознании и поэтому понимавшие, на что указывают все религии. Для описания внеконцептуальной Истины они использовали концептуальную структуру своих же религий.

 Через таких мужчин и женщин, через «школы» и движения, развившиеся в недрах всех основных религий, это становилось не только повторным открытием сути исходного учения, но в определенных случаях приводило к усилению его света. Так появились гностицизм и мистицизм раннего и средневекового христианства, суфизм — в исламе, хасидизм и каббала в иудаизме, адвайта веданта в индуизме, дзен и дзогчен в буддизме. Большинство этих школ боролось с предрассудками. Они разделались с многочисленными лишенными жизненной энергии концептуальными наслоениями и структурами ментальных убеждений, и поэтому на бóльшую их часть иерархи устоявшихся религий смотрели с подозрением и враждебностью. В отличие от основной религиозной линии, их учения были сфокусированы на реализации и внутренней трансформации. Благодаря этим эзотерическим школам и движениям основные религии вновь обретали преобразующую силу исходных учений, хотя в большинстве случаев она оставалась доступной лишь единицам. Их число было не столь большим, чтобы как-то заметно повлиять на глубокую коллективную неосознанность большинства. С течением времени часть этих школ претерпела слишком жесткую формализацию или концептуализацию и утратила действенность.

 

 

 

Духовность и религия

 

 

Какова роль устоявшейся религии в появлении нового сознания? Многие уже осознают разницу между духовностью и религией. Они понимают, что наличие у тебя системы убеждений и верований — набора мыслей, к которым ты относишься как к абсолютной истине, — не делает тебя духовным, какого бы свойства она ни была. В действительности, чем больше идей (убеждений) ты встраиваешь в свою личность, тем больше ты отрезан от своего внутреннего духовного измерения. Многие «религиозные» люди застряли на этом уровне. Они приравнивают истину к мысли, а себя целиком отождествляют с мышлением (своим умом). В бессознательной попытке защитить свою личность они претендуют на исключительное владение истиной. Они не осознают ограниченности мышления. Если ты веришь (думаешь) не так, как они, то в их глазах ты неправ, и если бы в не слишком отдаленном прошлом они тебя за это убили, то сочли бы это оправданным, а себя — правыми. Некоторые поступают так и сейчас.

Новая духовность, трансформация сознания, рождается и происходит преимущественно вне структур существующих регламентированных религий. Но даже в тех из них, где доминирует разум, всегда остаются очаги духовности, хотя иерархи регламентированных религий ощущают исходящую от них угрозу и часто пытаются их подавить. Широкий канал духовности, открывшийся и развивающийся вне религиозных структур, — это совершенно новое явление. В прошлом такое невозможно было себе представить, особенно на Западе, где привилегия на духовность была в руках христианской церкви. Даже просто встать и заговорить на тему духовности или опубликовать духовную книгу можно было только с санкции церкви, а если такой санкции нет, она очень быстро заставит тебя замолчать. Но сейчас даже в рамках некоторых церквей и религий есть признаки перемен. Они согревают сердце, и ты чувствуешь благодарность к появлению хотя бы такого слабого просвета, как, например, посещение Папой Иоанном Павлом II мечети или синагоги.

Растет число последователей традиционных религий, сумевших освободиться от отождествления себя с системой форм, догм и жестких убеждений, сумевших открыть глубину в себе и одновременно с этим — исходную глубину, таящуюся в их духовной традиции. Отчасти это следствие появления духовных учений вне устоявшихся религий, но также и следствие притока древних и мудрых учений Востока. Они поняли, что глубина «религиозности» не имеет ничего общего с тем, во что веришь, и целиком определяется состоянием сознания. А это, в свою очередь, определяет то, как ты действуешь в мире и взаимодействуешь с другими людьми.

Неспособные видеть дальше форм еще глубже погружаются в свои убеждения, то есть в ум. В наши дни мы наблюдаем не только беспрецедентный приток осознанности, но в то же время укрепление и интенсификацию эго. Одни религиозные сообщества откроются новому сознанию, другие же сделают свои позиции и доктрины более жесткими и станут частью созданных человеком структур, при помощи которых коллективное эго защищается и «дает сдачи». Некоторые церковные, сектантские, культовые или религиозные движения представляют собой, прежде всего, коллективные эготипические сущности, также жестко отождествленные со своими ментальными позициями, как и последователи всякой политической идеологии, закрытой для альтернативной интерпретации действительности.

Но эго, как и всем его закосневшим структурам: религиям, корпорациям или правительствам — суждено раствориться. Они будут распадаться изнутри, какими бы неприступными и прочными ни казались. Самые жесткие и неподдающиеся переменам структуры исчезнут первыми. Это уже случилось с советским коммунизмом. Какой бы глубокой ни была его оборона, каким бы твердым и монолитным он ни казался, всего за несколько лет он рухнул. Никто не мог этого предвидеть. Его развал застал мир врасплох. И еще много таких сюрпризов нас ожидает.

 

 

 

Неотложность трансформации

 

 

Перед лицом полного системного кризиса, когда прежний способ жить, способ взаимодействовать друг с другом и с природой больше не работает, когда выживание оказывается под угрозой проблем, кажущихся непреодолимыми, индивидуальная форма жизни — или существо — либо погибнет, либо выродится, либо в эволюционном скачке поднимется над ограниченностью своего обусловленного сознания.

Считается, что первая жизнь на нашей планете зародилась в море. Пока на суше животных еще не было, море уже было переполнено жизнью. В какой-то момент одно из морских существ должно было отважиться выйти на сушу. Возможно, сначала оно проползло лишь несколько дюймов, затем, выдохшись под воздействием невероятной силы притяжения, вернулось в воду, где гравитация почти не ощущается, и где жить ему намного проще. А потом оно пробовало снова и снова, снова и снова, и спустя много времени приспособилось к жизни на суше. Вместо плавников у него выросли лапы, а из жабр развились легкие. Маловероятно, что эти существа рискнули бы выйти в настолько чуждую для них среду и осуществить эволюционную трансформацию, если бы к этому их не вынудила какая-нибудь кризисная ситуация. В результате медленных, длившихся тысячелетиями геологических процессов довольно большая часть моря могла быть отрезана от отступающего океана. Это могло заставить рыб покинуть привычную среду обитания и начать развиваться.

Сегодняшний вызов всему человечеству таков: отозваться на общий системный кризис, ныне угрожающий самому нашему существованию. Функциональная несостоятельность эготипического человеческого разума, уже распознанная 2500 лет назад древними мудрыми учителями и теперь разросшаяся благодаря науке и технологии, в первую очередь угрожает выживанию планеты. До недавнего времени трансформация человеческого сознания — на что также указывали древние учителя — была не более чем возможностью, реализованной то здесь, то там всего несколькими индивидуумами независимо от их культурной или религиозной принадлежности. Человеческое сознание до сих пор не расцветало, потому что до нынешних времен это еще не было обязательным условием дальнейшего развития человека.

Значительная часть населения Земли скоро поймет, если уже не поняла, что человечество стоит перед ультимативным выбором: либо развиваться, либо погибнуть. Еще сравнительно немногочисленная, но быстро растущая часть людей уже переживает распад старых стереотипов поведения, порожденных эготипическим умом, и появление внутри себя нового измерения сознания.

То, что сейчас возникает, не является ни новой системой верований, ни новой религией, ни духовной идеологией, ни мифологией. Приходит конец не только мифологиям, но и идеологиям и системам верования. Это изменение идет намного глубже уровня мышления. В действительности, в сердцевине нового сознания лежит трансценденция мышления, новая способность подняться над ним, способность чувствовать внутри себя измерение, бесконечно большее, нежели мышление. Ты перестаешь строить свою личность, свое самоощущение на непрестанном потоке думанья, из которого в прежнем состоянии сознания черпал то, что делало тебя тобой. Какое же это облегчение — понимать, что «голос у меня в голове» — это не тот, кто я есть. Тогда кто я? Тот, кто это видит. Ты — осознанность, внутри которой существует мышление, ты — пространство, где мышление (или эмоция, или чувственное восприятие) случается.

Эго — это не только отождествление с формой, существование которой подразумевает наличие предваряющей ее мыслеформы. Если зло имеет какую-либо реальность — а оно имеет относительную, не абсолютную реальность — то вот его формула: полное отождествление с формой — физической, мысленной, эмоциональной. Результатом этого отождествления является полное отсутствие осознавания своего единства с целым, присущего мне внутреннего единства как с любым «другим», так и с Источником. Это забвение и есть первородный грех, страдание, заблуждение. Если иллюзия полной разделенности очерчивает и определяет то, что я думаю, говорю и делаю, то какой мир я создаю? Чтобы найти ответ, понаблюдай, как люди обращаются друг с другом, прочти историческую книгу или посмотри вечерние новости по телевизору.

Если структура человеческого ума не изменится, мы раз за разом будем воссоздавать все тот же мир, то же зло, ту же несостоятельность.

 

 

 

Новое небо и новая земля

 

 

Название этой книги вдохновлено библейским пророчеством, наиболее актуальным именно сейчас, чем когда-либо прежде в человеческой истории. Оно встречается и в Ветхом, и в Новом Завете и говорит о крушении существующего порядка мира и приходе «нового неба и новой земли» (Апокалипсис 21:1 и Книга пророка Исайи 65:17). Здесь нам нужно понять, что небо — это не какое-то место. Оно относится к внутренней области сознания. В этом и состоит эзотерический смысл слова «небо», и именно такой смысл оно имеет в учениях Иисуса. С другой стороны, Земля — это выраженное в форме внешнее проявление, всегда являющееся отражением внутреннего состояния. Коллективное человеческое сознание и жизнь на планете глубоко внутренне связаны. «Новое небо» — это преображенное состояние человеческого сознания, а «новая земля» — его отражение в физическом мире. Поскольку жизнь и сознание человека находятся в глубочайшем единстве с жизнью Земли, то по мере исчезновения старого сознания синхронно с этим во многих ее уголках будут происходить географические и климатические сдвиги, и многим из них мы становимся свидетелями уже сегодня.

 

 

Глава вторая

 

 

Эго: современное состояние человечества

 

 

Слова — произносятся ли они вслух или остаются в виде невысказанных мыслей — могут производить на тебя почти гипнотическое действие. Они тебя завораживают, ты в них легко теряешься и начинаешь безоговорочно верить, что если прикрепил к чему-нибудь слово, то знаешь, к чему. Дело в том, что ты не знаешь, к чему его прикрепил. Ты просто накрыл тайну ярлычком. Всё — птица, дерево, даже простой камень, и тем более человек — абсолютно непознаваемы. Потому что в них есть неизмеримая, непостижимая, бездонная глубина. Все, что мы способны воспринимать, ощущать и о чем можем думать, — это поверхностный слой реальности, который меньше верхушки айсберга.

Под внешним обликом не просто все связано со всем — всё связано с Источником всей жизни, из которого и произошло. Даже камень, а еще лучше — цветок или птица могут показать тебе обратный путь к Богу, к Источнику, к себе. Когда ты на них смотришь, или держишь в руках и позволяешь им быть, не накрывая ментальными ярлыками, в тебе поднимается чувство благоговения, удивления. Сама их суть безмолвно говорит с тобой и отражает твою собственную суть. Это то, что чувствуют великие художники и вносят в свое искусство. Ван Гог не говорил: «Это всего лишь старое кресло». Он смотрел, смотрел и смотрел. В этом кресле он чувствовал Существование. Затем он подходил к за холсту и брал кисть. Цена тому креслу была — несколько долларов. То же кресло, только написанное им, сегодня стоит больше 25 миллионов долларов.

Если ты не накрываешь мир словами и ярлыками, в твою жизнь, потерянную очень давно, когда еще человечество вместо того, чтобы использовать мышление, было им захвачено, возвращается волшебное чувство. В твою жизнь возвращается глубина. Все вновь обретает новизну и свежесть. И самое большое чудо — это ощущение своего истинного «я», что важнее любых слов, мыслей, ментальных ярлыков и образов. Чтобы это произошло, тебе нужно очистить свое чувство «я», чувство Существования от того, с чем оно смешалось и спуталось, иначе говоря, отождествилось. Эта книга как раз о том, как его очистить.

Чем быстрее ты находишь вербальные и ментальные ярлыки и прикрепляешь их к вещам, людям или ситуациям, тем меньше твоя действительность наполняется жизнью, и тем слабее ты чувствуешь эту действительность, чудо жизни, которое непрерывно разворачивается внутри и вокруг тебя. Так можно развить умение, но вместе с тем утратить мудрость, а значит — и радость, и любовь, и способность к творчеству, и жизненную силу. Они таятся в просвете безмолвия между восприятием и интерпретацией. Конечно же, нам приходится пользоваться словами и мышлением, в них есть своя красота — но разве нам нужно быть у них в плену?

Слова уменьшают масштаб реальности до такой степени, чтобы ум человека смог что-то ухватить. Язык состоит из пяти основных звуков, производимых голосовыми связками. Это гласные а, е, и, о, у. Другие звуки — согласные, они произносятся при помощи сжатого воздуха: с, ф, ж, и т.д. Неужели ты думаешь, что какая-нибудь комбинация из этих основных звуков может объяснить, кто ты такой, или разъяснить конечную цель Вселенной, или хотя бы что такое дерево или камень в своей глубине?

 

 

 

Мнимое «я»

 

 

Слово «я», в зависимости от контекста, олицетворяет либо величайшую ошибку, либо глубочайшую истину. В своем расхожем смысле оно является не только одним из наиболее употребительных (вместе с производными от него «мне», «меня», «моё»), но также и одним из тех, что вводят в самое сильное заблуждение. Слово «я» в рамках обычного повседневного употребления воплощает изначальную ошибку, неверное восприятие того, кто ты есть, воображаемое чувство личности. Это и есть эго. Альберт Эйнштейн, обладавший даром чувствовать суть не только реальности пространства и времени, но и человеческой природы, называл это мнимое восприятие себя «оптическим обманом сознания». Затем это воображаемое «я» принимается за опорную точку для дальнейших ошибочных интерпретаций действительности, а также за основание, от которого отталкиваются все мыслительные процессы, варианты взаимодействия и взаимоотношений. Твоя действительность превращается в отражение исходной иллюзии.

Хорошая новость: если ты видишь иллюзию как иллюзию, то она растворяется. Распознание обмана — это его конец. Необходимым условием выживания иллюзии является то, чтобы ты принял ее за реальность. Поэтому, когда ты видишь, кем ты не являешься, реальность «кто ты есть» возникает сама собой. Именно это будет происходить при чтении этой и следующей главы, в которых описывается механика мнимого «я», называемого нами эго. Итак, какова же природа этого мнимого «я»?

 Произнося слово «я», ты имеешь в виду совсем не то, чем являешься на самом деле. Беспредельная глубина тебя истинного в результате чудовищного сжатия замещается звуком, производимым голосовыми связками, мыслью о «я» у тебя в уме, или чем-то еще, с чем это «я» может отождествляться. Итак, к чему же обычно относится «я» и его производные — «мне», «меня», «моё»?

Когда ребенок усваивает, что произносимая родителями последовательность звуков, — это его имя, он начинает приравнивать слово, становящееся в его уме мыслью, к тому, кто он есть. На этой стадии некоторые дети говорят о себе в третьем лице: «Джонни хочет есть». Вскоре они выучивают волшебное слово «я» и приравнивают его к своему имени, которое до этого уже приравняли к тому, кто они есть. Затем приходят другие мысли и сливаются с исходной «я»-мыслью. Следующий шаг — определить и обозначить те вещи, которые будут составлять «меня», станут частью «меня». Это — отождествление с предметами, то есть наделение вещей, а, в конечном счете, обозначающих их мыслей, своим самоощущением. Так ребенок отождествляет себя с ними. Когда «его» игрушка ломается или ее кто-нибудь отнимает, он испытывает сильное страдание. Не потому, что игрушка имеет какую-то особенную ценность — ребенок скоро потеряет к ней интерес, и она будет заменена другими игрушками, другими предметами, — а из-за мысли, что она «его». Игрушка стала частью развивающегося в ребенке самовосприятия, чувства «я».

По мере роста ребенка исходная «я»-мысль стягивает к себе другие мысли: она отождествляется с его половой принадлежностью, его вещами, воспринимающим и чувствующим телом, национальностью, расой, религией, профессией. Другие вещи, с которыми отождествляется «я», — это роли (мать, отец, муж, жена и т.д.), накопленный опыт или мнения, симпатии и антипатии, а также то, что произошло со «мной» в прошлом, память о чем представляет собой совокупность мыслей, определяющих мое дальнейшее самовосприятие как «я и пережитое мной». В итоге они представляют собой не что иное, как мысли, случайным образом собравшиеся вместе в результате того, что все они были наделены моим самовосприятием. Именно эту ментальную конструкцию ты имеешь в виду, произнося слово «я». Точнее, большую часть времени, говоря или думая как «я», на самом деле говоришь или думаешь не ты, а некий аспект ментальной конструкции, элемент эготипического «я». Когда ты пробудишься, то будешь продолжать пользоваться словом «я», но тогда оно будет исходить из намного более глубокого места внутри тебя.

Большинство людей все еще полностью отождествлены с непрерывным потоком мыслей в голове, навязчивым думаньем, для большей части которого характерны повторяемость и отсутствие смысла. Для них никакого «я» за пределами мыслительного процесса и приходящих вместе с ним эмоций не существует. Это и называется быть духовно неосознанным. Когда говоришь им, что у них в голове есть никогда не умолкающий голос, они либо удивляются: «Какой голос?», либо яростно отрицают это, а между тем это и есть тот самый голос, думатель, ненаблюдаемый ум. Его можно считать некой завладевшей ими сущностью.

 Для кого-то стал незабываемым миг первого разотождествления с мыслями, сдвиг от состояния, когда они были отражением содержимого собственного ума, к возникшему где-то на заднем плане осознаванию. У других это произошло так тонко, что они либо даже не заметили, либо ощутили некий приток радости или внутренний покой, не понимая причины этого.

 

Голос в голове

 

 

Первый проблеск осознанности произошел со мной в мою бытность первокурсником Лондонского Университета. Мне нужно было дважды в неделю ездить на метро в университетскую библиотеку. Это бывало часов в девять утра ближе к концу часа пик. Как-то раз я сидел напротив женщины лет тридцати. Я и раньше не раз видел ее в поезде, поэтому не мог не узнать. Несмотря на то, что народу в вагоне было много, места по обе стороны от нее оставались свободными. Причиной, без сомнения, был ее странноватый вид. Взгляд женщины был крайне напряжен, и она непрестанно говорила сама с собой громким и раздраженным голосом. Она так глубоко ушла в свои мысли, что была совершенно неосознанной. Казалось, она даже не замечает окружающих. Ее голова была опущена и немного наклонена влево, словно женщина обращалась к сидящему рядом с ней. Хотя я точно не помню, о чем она говорила, но ее монолог был примерно следующим: «А потом она мне говорит … поэтому я говорю ей: нет, ты врешь, как ты смеешь обвинять меня … ведь ты всегда была одной из тех, кто меня обманывал, я тебе верила, а ты предала меня …» В ее голосе слышались гневные интонации, обращенные к той, кого она считала неправой, и кому, по идее, следовало защищаться, чтобы не быть уничтоженной. Когда поезд прибыл на станцию Тоттенхэм Коурт Роуд, она встала и, не прерывая потока слов, направилась к дверям.

Мне тоже нужно было выходить, поэтому я встал позади нее. На улице она направилась в сторону Бедфорд Сквер, по-прежнему погруженная в воображаемый диалог, сердито обвиняя и что-то доказывая. Мне стало любопытно, и я решил пойти за ней, поскольку мне все равно нужно было идти в ту же сторону. Несмотря на полную погруженность в воображаемый разговор, женщина, похоже, знала, куда ей нужно идти. Вскоре показался внушительный Дом Сената, высотка 1930-х годов постройки, главный административный корпус университета и библиотека. Я был поражен. Неужели мы с ней шли в одно и то же место? Да, как раз туда она и направлялась. Кто она — преподаватель, студентка, офисный работник или библиотекарь? Может быть, она проводила какой-нибудь психологический эксперимент? У меня не было ответа. Я держался шагах в двадцати за ней, и к тому моменту, когда вошел в здание (по иронии судьбы бывшее штаб-квартирой Полиции Мыслей в фильме по роману Джорджа Оруэлла «1984»), один из лифтов уже поглотил ее.

То, чему я стал свидетелем, несколько обескуражило меня. Будучи взрослым двадцатипятилетним студентом первого курса, я считал себя интеллектуалом, и был убежден, что все ответы можно найти и все проблемы человеческого бытия можно решить при помощи интеллекта, то есть — думанья. Тогда я еще не понимал, что неосознаваемое думанье и есть основная проблема человеческого существования. Профессора мне представлялись мудрецами, знающими все ответы, а университет — храмом знания. Как она могла быть частью всего этого?

Перед тем, как войти в библиотеку, продолжая думать о странной женщине, я зашел в мужскую комнату. Я мыл руки и размышлял: «Надеюсь, я не закончу так же, как она». Стоявший рядом человек бросил взгляд в мою сторону, и я вдруг с потрясением понял, что не только подумал, но и пробормотал это вслух. «Боже мой, да я уже такой же, как она», — промелькнуло в голове. Разве мой ум не работал так же непрерывно, как ее? Между нами была ничтожная разница. Похоже, что доминирующей эмоцией ее думанья был гнев. В моем случае преобладала тревога. Она думала вслух. Я думал преимущественно про себя. Если она сумасшедшая, то тогда все сумасшедшие, и я в том числе. Разница только в степени.

На какой-то миг я сумел отступить от своего ума и увидеть его как бы с более глубокой точки. Произошел краткий сдвиг от думанья к осознанности. Я по-прежнему был в мужской комнате, только теперь один, и смотрел на отражение своего лица в зеркале. В момент отделения от ума я громко засмеялся. Это может показаться безумным, но мой смех исходил из здравого ума. Это был смех пузатого Будды. «Жизнь не так серьезна, как ее рисует ум». Похоже, смех сообщал мне именно это. Но это был лишь проблеск, и очень скоро он забылся. Следующие три года я прожил в состоянии тревоги и депрессии, целиком отождествленный с умом. И прежде чем ко мне вернулась осознанность, мне довелось очень близко подойти к мысли о самоубийстве, но тогда это было уже гораздо больше, чем проблеск. Я освободился от навязчивого думанья и мнимого, созданного умом «я». Тот случай дал мне не только первый проблеск осознанности, он также заронил первые зерна сомнения в абсолютной ценности человеческого интеллекта. Спустя несколько месяцев произошло нечто трагическое, еще более усугубившее это сомнение. В понедельник утром мы пришли на лекцию к профессору, чей ум восхищал меня. Как оказалось, мы пришли лишь для того, чтобы услышать: в выходные он совершил самоубийство — застрелился. Я был в шоке. Профессор был чрезвычайно уважаемым преподавателем, и, как мне казалось, знал все ответы. Однако тогда я еще не видел альтернативы культивированию разума. Я еще не понимал, что мышление — это всего лишь тонкий слой сознания, которым мы являемся, а также ничего не знал об эго, не говоря уже о возможности обнаружить его в себе.

 

 

 

Содержимое и структура эго

 

 

Эготипический ум целиком обусловлен прошлым. Его обусловленность состоит из двух частей: содержимого и структуры.

В случае с ребенком, плачущим от глубокого страдания из-за отобранной игрушки, игрушка представляет собой содержимое. Она может быть заменена любой другой игрушкой или предметом. Содержимое, с которым ты отождествляешься, обусловлено средой твоего обитания, твоим воспитанием и окружающей культурой. Что касается страдания ребенка, то нет никакой разницы, вызвано ли оно потерей простой деревянной игрушки в виде животного или дорогостоящей и сложной электронной безделушки. Причина такого острого страдания заключена в слове «моя» и имеет структурный характер. Бессознательная потребность усиливать свое отождествление через слияние с предметом встроена в саму структуру эготипического ума.

Одной из самых основных ментальных структур, благодаря которой эго существует, является отождествление. Слово «отождествление» (или идентификация) происходит от латинского слова idem, означающего «такой же», и слова facere, означающего «делать». То есть, если я с чем-то отождествляюсь, то «я» «делаю это таким же». Таким же, как что? Я наделяю это восприятием себя, становящимся частью моего «отождествления». Один из основных уровней отождествления — это отождествление с вещами: со временем моя игрушка заменяется моей машиной, моим домом, моей одеждой и так далее. Я пытаюсь найти себя в вещах, но это никогда не удается, и я заканчиваю тем, что теряю себя в них. Это удел эго.

 

 

 

Отождествление с вещами

 

 

Работающие в рекламном бизнесе очень хорошо знают: чтобы продать человеку вещь, не особенно ему нужную, его надо убедить, что она будет добавлять нечто к тому, как он себя видит, или как его воспринимают окружающие, иначе говоря — что-то добавлять к его самовосприятию. Например, они могут сказать тебе, что, пользуясь этими вещами, ты сможешь выделяться из толпы, и поэтому будешь еще больше собой. Или же могут сформировать в твоем уме ассоциацию между рекламируемым продуктом и каким-нибудь знаменитым человеком или молодой, привлекательной и счастливой особой. Для этой цели вполне годятся даже фотографии какой-либо состарившейся или покойной знаменитости, сделанные в пору ее расцвета. В этом есть невысказанное предположение, что, купив этот продукт, ты путем какого-то волшебного слияния с этой знаменитостью становишься таким же, или хотя бы внешне будешь выглядеть похожим на нее. Поэтому в большинстве случаев ты покупаешь не продукт, а «усилитель отождествления». Фирменные наклейки — это то, на что ты «клюешь» первым делом. Они дорогие, а значит, «эксклюзивные». Если бы их мог купить любой, то они потеряли бы свою психологическую цену, и осталась бы только их физическая цена, которая вряд ли составила бы хоть небольшую долю той, что ты платишь.

То, с какими вещами человек отождествляется, зависит от него самого — от его возраста, пола, уровня дохода, принадлежности к определенному социальному классу, моды, окружающей культурной среды и т.д. То, с чем ты отождествляешься, имеет отношение только к содержимому; тогда как бессознательная вынужденная потребность отождествляться является структурной. Это один из основных способов функционирования эготипического ума.

Парадоксально, но в основе существования так называемого общества потребления лежит факт, что найти себя через вещи невозможно: чувство удовлетворения эго живет недолго, и поэтому ты все время ищешь что-то большее, продолжаешь покупать, продолжаешь потреблять.

Разумеется, в том физическом измерении, где обитают наши поверхностные «я», вещи необходимы и являются обязательной частью жизни. Нам нужны жилье, одежда, мебель, инструменты, средства передвижения. Вместе с тем в нашей жизни могут быть вещи, ценимые за красоту или присущие им качества. Нужно проявлять уважение к миру вещей, а не презирать его. В каждой вещи есть Сущее. Вещь — это преходящая форма, берущая начало в единой, не имеющей формы Жизни, исходящей из источника всех вещей, всех тел, всех форм. В самых древних культурах люди верили в то, что во всём обитает дух, даже в так называемых неодушевленных предметах, и в этом отношении были гораздо ближе к истине, чем мы сегодня. Живя в мире, лишенном жизненной энергии и пораженном ментальной абстракцией, перестаешь чувствовать жизненную силу Вселенной. Большинство людей существуют не в живой, а в концептуальной реальности.

Однако нельзя сказать, что мы проявляем уважение к вещам, если используем их в качестве средства самоусиления, иначе говоря, если стараемся найти себя с их помощью. А эго делает именно это. Эготипическое отождествление с вещами создает привязанность к вещам, одержимость вещами, что, в свою очередь, формирует наше общество потребления и его экономические структуры, где единственным мерилом прогресса неизменно является больше. Бесконтрольная неутолимая жажда иметь больше — это и функциональное расстройство, и болезнь. Это то же самое функциональное расстройство, что проявляется в раковых клетках, когда их целью становится приумножение самих себя. Больные клетки не осознают, что уничтожение организма, частью которого они являются, приведет к их собственной гибели. Некоторые экономисты настолько привязались к понятию роста, что обойтись без этого слова не могут, называя спад «негативным ростом».

Многие люди тратят значительную часть жизни на то, чтобы стать обладателями вещей. Вот почему одна из болезней нашего времени называется пролиферацией — быстрым ростом количества вещей. Когда ты перестаешь чувствовать жизнь, каковою сам и являешься, то стараешься заполнить ее вещами. В качестве духовной практики я советую тебе при помощи самонаблюдения исследовать свои отношения с миром вещей, в особенности с теми, что созданы миром «моё». Тебе нужно быть бдительным и честным, чтобы понять, связана ли, к примеру, твоя самооценка с вещами, которыми ты владеешь. Стимулируют ли какие-либо вещи появление в тебе тонкого чувства собственной важности или превосходства? Заставляет ли тебя отсутствие каких-то вещей чувствовать себя ниже тех, кто имеет больше тебя? Упоминаешь ли ты о каких-то вещах непредумышленно или, может быть, специально выставляешь их напоказ, чтобы поднять свою цену в чьих-то глазах, а через это в своих собственных? Чувствуешь ли ты обиду или злость, некоторую ущербность самовосприятия, если кто-то другой имеет больше, чем ты, или когда сам теряешь что-то очень ценное?

 

 

 

Потерянное кольцо

 

 

Одно время я посещал людей в качестве советника и духовного учителя. Тогда я дважды в неделю навещал одну женщину, чье тело было поражено раком. Ей было немного за сорок, и она была школьной учительницей. Врачи не давали ей больше нескольких месяцев. Иногда во время моих посещений мы почти не разговаривали, а в основном сидели в молчании. Именно в такие часы она пережила первые проблески внутреннего спокойствия, о существовании которого даже не подозревала в течение долгих лет своей работы в школе.

Тем не менее, однажды я нашел ее в состоянии величайшего страдания и раздражения.

— Что случилось? — спросил я.

Ее кольцо с бриллиантом, стоившее больших денег и дорогое как память, пропало, и она сказала мне, что уверена: его украла женщина, приходившая на несколько часов в день, чтобы ухаживать за ней. Она поражалась, как человек может быть таким черствым и бессердечным, чтобы сделать такое, и спросила меня, стоит ли ей провести с этой женщиной очную ставку или лучше сразу вызвать полицию. Я ответил, что не знаю, но попросил подумать, так ли важно это кольцо или что-либо еще в данной точке ее жизни.

— Вы не понимаете, — сказала она. — Это кольцо моей бабушки. Я носила его каждый день, пока не заболела и пока у меня руки не распухли. Для меня это не просто кольцо. Как я могу не расстраиваться?

Быстрота ответа, гнев и стремление защититься, прозвучавшие в ее голосе, показывали, что в ней еще не было достаточно присутствия, чтобы заглянуть внутрь себя и отделить реакцию на событие от самого события и понаблюдать за обоими. Ее гнев и стремление защищаться свидетельствовали, что сквозь нее продолжает говорить эго.

Я сказал:

— Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, только не отвечайте на них сразу, а посмотрите, не сможете ли вы найти ответы внутри себя. После каждого вопроса я буду делать небольшую паузу. Когда к вам придет ответ, то он совсем не обязательно придет в форме слов.

Она сказала, что готова слушать.

Я спросил:

— Понимаете ли вы, что в какой-то момент, возможно, довольно скоро, вам придется расстаться с этим кольцом? Сколько еще вам нужно времени, чтобы вы были готовы отпустить его? Станете ли вы меньше, если отпустите его? Каким образом та, кто вы есть, может стать меньше из-за этой потери? — Прозвучал последний вопрос, и на несколько минут воцарилось молчание.

Когда женщина снова заговорила, на лице у нее появилась улыбка, а сама она выглядела спокойной:

— Последний вопрос заставил меня понять что-то важное. Сначала я обратилась к разуму, и он ответил: «Да, конечно же, ты станешь меньше». Затем я задала этот вопрос себе: «Стала ли меньше та, кто я есть?» На этот раз я попыталась скорее почувствовать, чем придумать ответ. Я вдруг почувствовала природу своего «Я Есть». Никогда раньше я этого не чувствовала. Если я так сильно чувствую природу своего «Я Есть», то та, кто я есть, никак не может стать меньше. Я все еще чувствую это, что-то спокойное, но очень живое.

— Это радость Сущего, — сказал я. — Вы можете чувствовать это, только когда выходите из головы. Сущее надо чувствовать. Его нельзя думать. Эго о нем ничего не знает, потому что состоит из мыслей. На самом деле кольцо было у вас в голове в виде мысли, какую вы приняли за свое «Я Есть». Вы думали, что «Я Есть» или хотя бы его часть находится в кольце.

Все, что эго искажает и к чему привязывается, подменяет Сущее, но эго не может его чувствовать. Вы можете ценить вещи и ухаживать за ними, но если вы к ним привязываетесь, то знайте — это работа эго. В действительности вы привязываетесь не столько к самой вещи, сколько к мысли, содержащей «я» или «мое». Принимая эту потерю целиком, вы выходите за пределы эго, и тогда возникает то, кто вы есть — «Я Есть» — сама осознанность.

Моя подопечная сказала:

— Теперь я кое-что понимаю из того, что сказал Иисус, — «Если кто-то берет твою рубашку, отдай ему и верхнюю одежду», — но раньше это не было наполнено для меня таким смыслом.

— Верно, — сказал я. — Только это не значит, что вам больше не нужно запирать дверь. Это значит, что отпускание вещей является актом намного большей силы, чем их защита и удержание.

В последние две недели своей жизни, по мере угасания тела, она становилась все более и более светящейся, словно сквозь нее струился свет. Она отпустила многое из того, чем владела. Отпустила женщину, укравшую, как она думала, у нее кольцо, и с каждой отпущенной вещью ее радость только углублялась. Когда ее мать позвонила мне чтобы сообщить о кончине дочери, то упомянула, что после смерти кольцо нашлось. Оно было в ванной комнате медицинского кабинета. Может быть, та женщина вернула кольцо, а может, оно все время там лежало? Никто никогда этого не узнает. Только одно мы знаем наверняка: жизнь дает тебе только такой опыт, который лучше всего способствует эволюции твоего сознания. Как понять, какой именно опыт тебе нужен? Очень просто — такой, который ты проживаешь в данный момент.

Разве есть что-то неправильное в том, чтобы гордиться своим имуществом, или ощущать себя ниже тех, кто имеет больше тебя? Отнюдь нет. В чувстве гордости, потребности выделиться, усилении своего «я» через «больше чем» (и ослаблении через «меньше чем») нет ничего, что было бы правильным или неправильным — это эго. Эго не является чем-то неправильным — это неосознанность. Наблюдая эго в себе, ты выходишь за его пределы. Не принимай его слишком всерьез. Замечая в себе эготипическое поведение, улыбайся. Временами это может даже рассмешить тебя. Как человечество могло быть захвачено этим так долго? Прежде всего, знай, что эго — не что-то личное. Эго — это не ты. В том, что ты считаешь эго своей личной проблемой, еще больше эго.

 

 

 

Иллюзия обладания

 

 

Что на самом деле означает — чем-то «владеть»? Что значит сделать что-то «своим»? Если ты остановишься на улице Нью-Йорка, покажешь на небоскреб и скажешь: «Он мой. Я им владею», — тогда ты либо сказочно богат, либо заблуждаешься, либо лжешь. В любом случае, ты рассказываешь некую историю, в которой мыслеформы «я» и «небоскреб» сливаются в одну. Так работает ментальный принцип владения. Если с твоими словами все согласятся, то за этим появятся подписанные листки бумаги, удостоверяющие, что люди с этим согласны. Ты богат. Если с этой историей никто не согласится, тебя отправят к психиатру. Либо у тебя галлюцинация, либо ты завзятый лгун.

Здесь важно понять, что ни история, ни мыслеформа, из которой эта она вытекает, независимо от того, соглашаются с тобой люди или нет, не имеет абсолютно ничего общего с тем, кто ты есть. Даже если люди соглашаются, это все равно фикция. Многие, пока не окажутся на смертном одре и пока все внешнее не отпадет, не понимают, что ничто, никакая вещь, не имеет ничего общего с тем, кто они есть. Когда смерть близка, вся концепция владения теряет какой-либо смысл. В последние мгновения жизни люди также осознают, что пока они тратили жизнь на поиски своего более полного самоощущения, их Сущее — то, что они на самом деле искали, — всегда было с ними, но его плотно закрывало отождествление с вещами, в итоге оказавшееся отождествлением с умом.

«Блаженны нищие духом, — сказал Иисус, — ибо их есть Царство Небесное». Что значит «нищие духом»? Никакого багажа, никакого отождествления. Ни с вещами, ни с ментальными концепциями, которые формировали бы в них это самоощущение. И что такое «Царство Небесное»? Это простое, но глубокое чувство радости Существования, остающееся после того, как ты отпускаешь отождествление и становишься «нищим духом».

Вот почему отречение от всей собственности издревле было духовной практикой и на Востоке, и на Западе. Однако отречение от собственности не сделает тебя автоматически свободным от эго. Эго будет пытаться гарантировать себе выживание, находя нечто, с чем можно отождествиться, например, ментальный образ себя, вышедшего за пределы интереса к материальному обладанию, и поэтому ставшего выше остальных, духовнее. Есть люди, отрекшиеся ото всего, — чье эго больше, чем у миллионеров. Когда устраняешь один вид отождествления, эго быстро находит другой. В конечном счете, ему все равно, с чем отождествляться, главное, чтобы было с чем. Антипотребительство, или отказ от личной собственности — это иная мыслеформа, иная ментальная позиция, которая может стать заменой отождествлению с имуществом. С ее помощью ты можешь делать себя правым, а других неправыми. Как мы увидим позже, делать себя правым, а других неправыми — это один из принципиальных стереотипов эготипического ума, одна из основных форм неосознанности. Другими словами, содержимое эго может меняться, а поддерживающая его структура ума — нет.

Одна из бессознательных предпосылок состоит в том, что, отождествившись с материальным объектом через иллюзию обладания им, ты наделишь себя его несомненной прочностью и постоянством, которые войдут в твое самоощущение и придадут ему еще большую прочность и постоянство. Это в значительной мере относится к зданию, и в еще большей степени к земле, поскольку ты считаешь ее единственной из принадлежащих тебе вещей, которой не грозит разрушение. В случае с землей абсурдность понятия владения еще более очевидна. Во времена белой колонизации коренное население Северной Америки никак не могло понять, что это такое — право собственности на землю. Поэтому, когда европейцы заставляли их подписывать листки бумаги, в результате чего они эту землю теряли, индейцы были не в силах этого уразуметь. По их представлениям, это они принадлежат земле, а не земля им.

Эго стремится приравнять владение к Существованию: я владею — значит, существую. И чем больше имею, тем больше существую. Эго живет через сравнение. То, как тебя воспринимают другие, превращается в то, как ты воспринимаешь себя. Если бы все жили в больших особняках и были богаты, то особняк и богатство не служили бы усилению твоего самоощущения. Тогда ты мог бы оставить богатство, перебраться в простой домик и вернуть себе подлинную тождественность. Тогда ты мог бы считать себя более духовным, чем остальные, и так же воспринимали бы тебя другие. То, как тебя видят другие, становится для тебя зеркалом, говорящим, на кого ты похож и кто ты такой. В большинстве случаев чувство самооценки эго связано с тем богатством, которым ты владеешь в глазах окружающих. Они нужны тебе, потому что дают такое самоощущение. И если ты живешь в культурной среде, в значительной мере уравнивающей самооценку с тем, чем и в каком объеме ты владеешь, — если, конечно, ты сам не способен смотреть сквозь это коллективное заблуждение, — то всю оставшуюся жизнь ты обречен гоняться за вещами в тщетной надежде отыскать в них собственную ценность и завершенность самовосприятия.

Как ты можешь отпустить привязанность к вещам? Даже не пытайся. Это невозможно. Привязанность к вещам уходит сама, когда ты перестаешь искать себя в них. Просто осознай эту привязанность. Иногда ты можешь даже не знать о том, что к чему-то привязался, иначе говоря, отождествился, пока не потеряешь это или не почувствуешь угрозу утраты. Если ты расстроишься, встревожишься и т.д., это будет означать, что ты привязан. В момент осознавания, что ты отождествлен с вещью, данное отождествление перестает быть полным. «Я есть осознанность, осознающая то, что есть привязанность». Это начало трансформации сознания.

 

 

 

Алчность: потребность иметь больше

 

 

Эго отождествляется с чувством обладания, но удовлетворение от обладания является относительно мелким чувством и живет недолго. Скрытое внутри, оно остается в виде глубокой неудовлетворенности, чувства нецелостности и недостаточности. Говоря: «я еще недостаточно имею», эго в действительности подразумевает: «я еще не достаточен».

Как мы уже видели, обладание — концепция владения чем-либо — это фикция, созданная эго для придания себе качеств видимой прочности и постоянства, а также для того, чтобы выделиться, стать особенным. Если тебе не удается найти себя через чувство обладания, то, значит, под этим кроется одна еще более мощная и характерная для эго тенденция: потребность иметь больше, которую иначе мы можем назвать «алчностью[1]». Никакое эго не может долго жить, не нуждаясь в большем. Поэтому алчность даже в большей степени, чем чувство обладания, поддерживает жизнь эго. Эго больше хочет хотеть, чем иметь. Поэтому на смену слабому чувству удовлетворения от того, что я имею, всегда приходит другое чувство — хочу иметь больше. Это психологическая потребность иметь больше, иначе говоря, потребность иметь больше вещей, с какими можно отождествиться. Это аддиктивная[2] потребность — не настоящая.

Иногда столь характерная для эго психологическая потребность иметь больше, или же чувство недостаточности, переносится на уровень физического тела и ощущается как неутолимый голод. Страдающие от булимии часто вызывают у себя рвоту, чтобы можно было продолжать есть. Голоден их ум, не тело. Это расстройство пищеварения можно исцелить, если страдающие от булимии перестанут отождествлять себя с умом и войдут в соприкосновение с телом, и тем самым почувствуют его истинные потребности, а не псевдопотребности эготипического ума.

Некоторые эго знают, чего хотят, и неотступно, с беспощадной и неумолимой жестокостью преследуют свою цель. Чингисхан, Сталин, Гитлер — это лишь несколько крупных примеров. Однако энергия, стоящая за алчностью, создает энергию такой же интенсивности, но противоположной полярности, что в конечном итоге приводит к их падению. Тем не менее, они делают несчастными и себя, и многих других, в масштабе жизни творят ад на земле. Желания у большинства эго конфликтуют между собой. Они одновременно хотят разного, или даже понятия не имеют, чего хотят, за исключением одного — они никогда не хотят того, что есть: настоящего момента. Спутниками неутоленной алчности становятся беспокойство, нетерпение, скука, тревога, неудовлетворенность. Алчность — это структурный элемент, поэтому, пока структура сохраняется, никакой объем ее содержимого не сможет дать продолжительного чувства удовлетворения. Острая форма алчности в виде хотения чего-то неопределенного легко обнаруживается в развивающемся эго подростков, многие из которых постоянно находятся в состоянии негативизма и неудовлетворенности.

Физические потребности всего населения планеты — в пище, воде, крове, одежде и основных удобствах — можно было бы легко удовлетворить, будь распределение ресурсов сбалансированным. Отсутствие равновесия — это следствие жадности эго и результат его безумной, хищнической и неуемной потребности иметь больше. Ее коллективным выражением, воплощением и олицетворением являются глобальные экономические структуры, огромные корпорации, по сути являющиеся эготипическими сущностями, соревнующимися между собой в том, чтобы иметь больше. Их единственная и всезатмевающая цель — прибыль. Они преследуют ее с абсолютной жестокостью. Природа, животные, люди, даже их собственный персонал — это не более чем цифры в балансовом отчете, безжизненный расходный материал для последующей утилизации.

Мыслеформы «я», «мое», «больше, чем», «я хочу», «мне нужно», «я должен иметь» и «недостаточно» характеризуют не содержимое, а структуру эго. Содержимое изменчиво и взаимозаменяемо. До тех пор, пока ты не научишься распознавать в себе эти мыслеформы, пока будешь оставаться неосознанным, ты будешь верить тому, что они говорят; ты обречен действовать, опираясь на эти бессознательные мысли, обречен искать и не находить — потому что, пока эти мыслеформы действуют, никакое имущество, никакое место, никакой человек или условия не удовлетворят тебя. Пока эготипическая структура будет оставаться на прежнем месте, тебя не устроит никакое содержимое. Что бы ты ни имел и чего бы ни получал, ты не будешь счастлив. Ты по-прежнему будешь искать нечто такое, что даст надежду полнее состояться и ощутить полноценность взамен ущербности, и по-прежнему будешь питать живущее внутри чувство недостаточности.

 

 

 

Отождествление с телом

 

 

Помимо вещей, еще одной базовой формой отождествления является «мое» тело. Тело бывает мужским или женским, и поэтому ощущение себя мужчиной или женщиной для большинства людей становится первой и весьма значительной частью самовосприятия. Половая принадлежность становится отождествлением, которое поощряется с ранних лет и побуждает тебя к исполнению определенной роли, к следованию обусловленным моделям поведения, влияющим на все стороны твоей жизни, а не только на те, что связаны с половым аспектом. Многие люди целиком находятся в ловушке этой роли. Более того, в части традиционных западных культурных сообществ отождествление с известной половой принадлежностью влечет за собой определенное занижение самооценки. Худшее, что может случиться с женщиной, живущей в рамках некоторых культурных традиций, — остаться незамужней или бездетной, а с мужчиной — лишиться половой потенции и оказаться неспособным производить детей. Жизненная реализация человека воспринимается как нечто зависящее от его половой принадлежности.

Самоощущение большинства людей на Западе в огромной мере определяется именно внешним видом и состоянием тела — его силой или слабостью, внешней красотой или уродством — по сравнению с другими. У многих чувство собственного достоинства внутренне связано с физической силой, подтянутостью и хорошей внешностью. Не меньше и тех, у кого оно занижено, поскольку они воспринимают свое тело уродливым или несовершенным.

В некоторых случаях ментальный образ или понятие «мое тело» полностью искажает реальность. Молодая женщина думает, будто у нее лишний вес, и по этой причине изнуряет себя голодом, хотя фактически выглядит довольно изящно. Она утратила способность видеть свое тело. Все, что она «видит», — это мысленное представление о нем, а оно говорит: «Я толстая», или: «Я растолстею». В основе этого состояния лежит отождествление с умом. Наряду с нарастающим отождествлением человека с умом, отчего эготипическое функциональное расстройство только усиливается, в последние десятилетия наблюдается серьезный прирост числа случаев анорексии — потери аппетита. Если бы пациентка смогла увидеть свое тело без помех со стороны ума и суждений, или хотя бы увидеть эти суждения, как они есть, а не принимать их на веру, или, еще лучше, если бы она смогла, будучи в состоянии покоя, ощутить свое тело изнутри, — это положило бы начало исцелению.

Те, кто отождествляется со своей яркой внешностью, физической силой, переживают и страдают, когда эти атрибуты начинают блекнуть и исчезать, но ведь иначе и быть не может. Теперь самой их личности, которая на этом строится, угрожает исчезновение. В любом случае, значительную часть их личности, негативную или позитивную, составляет тело, неважно, красиво оно или уродливо. А еще точнее, они строят концепцию своей личности на фундаменте «я»-мысли, каковую по ошибке закрепляют на умственном образе, представлении о своем теле, в действительности являющемся не более чем физической формой, разделяющей судьбу всех прочих форм — непостоянство, изменчивость и, в конечном итоге, полный распад.

Приравнивание к «я» физического тела, наделенного способностью чувственного восприятия, которому предопределено состариться, увянуть и умереть, неминуемо рано или поздно приводит к страданию. Избегать отождествления с телом не значит пренебрегать им, презирать и не заботиться о нем. Если тело крепкое, красивое, сильное, ты можешь высоко ценить эти качества — пока они есть. Ты также можешь улучшать его состояние здоровым питанием и упражнениями. Если ты не считаешь себя телом, то в пору увядания его красоты, уменьшения силы и возможностей оно никак не повлияет на твою самооценку или личность. В действительности, когда тело начинает слабеть, то свету сознания, измерению бесформенного, легче пробиться сквозь его увядающую форму.

Не только люди с хорошим или почти совершенным телом приравнивают его к тому, кто они есть. Можно очень легко отождествиться и с «проблемным» телом, превратив его несовершенство, болезнь или бессилие в свое отождествление. Тогда ты можешь считать себя «страдающим» от того или иного хронического заболевания или бессилия, и говорить о себе как о теле. В этом случае тебя окружат вниманием врачи и близкие, которые будут постоянно поддерживать твое умозрительное самоотождествление с ролью страдальца или пациента. Как следствие, ты будешь бессознательно цепляться за болезнь, потому что став мыслеформой иного вида, с которой эго уже может отождествиться, она станет важнейшей частью твоего самовосприятия. Найдя отождествление, эго не желает с ним расставаться. Поразительно, но порою в поисках средства для своего усиления и пущего самоотождествления эго способно даже «придумывать» себе болезни.

 

Как чувствовать внутреннее тело

 

 

Несмотря на то, что отождествление с телом является одной из главных форм существования эго, тут есть и хорошая новость — ты можешь легко выйти за его пределы. Это делается не попытками убедить себя, что ты — не тело, а путем переноса внимания с его внешней формы и мыслей о нем как о красивом, уродливом, крепком, немощном, слишком толстом, слишком худом, — на обитающее в нем чувство жизненности. Неважно, как твое тело выглядит снаружи, — за внешней формой оно представляет собой чрезвычайно насыщенное и живое энергетическое поле.

Если ты еще не умеешь осознавать «внутреннее тело», то прямо сейчас ненадолго закрой глаза и попробуй почувствовать жизнь в своих руках. Не проси об этом свой ум. Он скажет: «Я ничего не чувствую». Возможно, он также скажет: «Дай мне что-нибудь поинтересней, о чем я мог бы думать». Поэтому не проси ум, а направь внимание прямо в кисти рук. Под этим я понимаю — осознавай в них тонкое чувство жизненности. Оно там. Чтобы хотя бы заметить ее, тебе нужно отправиться туда только своим вниманием. Сначала ты можешь почувствовать легкое покалывание, затем появится чувство энергии или жизненности. Если ты ненадолго оставишь внимание в кистях рук, это чувство усилится. Некоторым даже и глаза закрывать не придется. Они смогут чувствовать свои «внутренние руки» читая эти строки. Теперь иди в ступни, задержи там внимание примерно на минуту, и затем начинай одновременно чувствовать кисти рук и ступни. Включи в этот процесс остальные части тела — ноги, руки, живот, грудь и так далее — пока не начнешь осознавать внутреннее тело как единое ощущение жизненности.

То, что я называю внутренним телом, на самом деле уже не тело — а жизненная энергия, мост между формой и бесформенным. Выработай привычку чувствовать внутреннее тело при любой возможности. Через некоторое время тебе уже не понадобится закрывать для этого глаза. Например, попробуй узнать, можешь ли ты чувствовать внутреннее тело и одновременно кого-нибудь слушать. Кажется почти парадоксом, но, соприкасаясь с внутренним телом ты больше не отождествляешься ни с телом, ни с умом. Иначе говоря, ты уходишь от отождествления с формой к бесформенному, — и мы могли бы назвать это Сущим. Это твоя истинная тождественность. Осознавание тела становится для тебя не только якорем в настоящем моменте, но еще и дверью из тюрьмы, из эго. Кроме того, осознавание тела укрепляет иммунную систему и способность тела к самоисцелению.

 

 

 

Забвение Сущего

 

 

Эго — это всегда отождествление себя с формой, это поиск себя в какой-либо форме, и значит, потеря себя в ней. Формы — это не просто материальные объекты и физические тела. Гораздо большее значение имеют мыслеформы, непрерывно возникающие в поле твоего сознания. Мыслеформы — это энергетические образования, более тонкие и менее плотные, чем физическая материя, но, тем не менее, формы. То, что ты осознаешь как никогда не умолкающий голос в голове, — это поток непрерывного и навязчивого думанья. Если каждая мысль целиком поглощает твое внимание, если ты так сильно отождествлен с голосом в голове и с сопровождающими его эмоциями, что теряешь себя в каждой мысли и эмоции, то ты полностью отождествлен с формой, а значит, эго держит тебя мертвой хваткой. Эго — это конгломерат из повторяющихся и многократно возвращающихся мыслеформ и обусловленных ментально-эмоциональных моделей поведения, устойчивых стереотипов поведения, наделенных чувством «я», самовосприятием. Эго появляется тогда, когда твое чувство Существования, чувство «Я Есть», сливается с формой. Это и есть смысл отождествления. Это забвение Сущего, исходная и изначальная ошибка, иллюзия абсолютной разделенности, что превращает действительность в кошмар.

 

 

 

От ошибки Декарта — к интуитивному

постижению Сартра

 

 

Декарт, философ XVII века, признанный основоположником современной философии, выразил эту исходную ошибку (приняв ее за изначальную истину) афоризмом: «Я мыслю, значит, существую». Это было его ответом на вопрос: «Есть ли что-либо, что я могу считать абсолютно несомненным?» Тот факт, что сам он постоянно думает, Декарт полагал не подлежащим сомнению, и поэтому приравнял мышление к Существованию, иначе говоря, приравнял личность — я есть — к мышлению. Вместо изначальной истины он нашел корень эго, но не понял этого.

Потребовалось без малого триста лет, чтобы другой знаменитый философ увидел то, что Декарт, как и все остальные, проглядел. Его имя Жан-Поль Сартр. Он очень глубоко всмотрелся в заявление Декарта «Я мыслю, значит, существую», и внезапно осознал, что, выражаясь его словами, «Сознание, говорящее “я есть”, не является мыслящим». Что он имел в виду? Когда ты осознаешь, что мыслишь, то это осознавание не является частью мышления. Это другое измерение сознания. Это та самая осознанность, которая говорит: «Я Есть». Если бы в тебе не было ничего, кроме мыслей, ты бы даже не знал, что мыслишь. Ты был бы подобен тому, кто видит сон, но не знает, что это сон. Ты бы так же отождествлялся с каждой мыслью, как видящий сон — с каждым снящимся образом. Многие люди живут именно так — как лунатики, попавшие в ловушку старых дисфункциональных ментальных установок, непрерывно воспроизводящих одну и ту же кошмарную реальность. Если ты знаешь, что видишь сон, то внутри этого сна ты пробужден. Это другое измерение сознания.

Смысл интуитивного постижения Сартра очень глубок, но сам он был еще слишком отождествлен с мышлением, чтобы полностью осознать важность своего открытия — появления нового измерения сознания.

 

 

 

Покой, который превыше всякого ума

 

 

Существует множество сообщений о людях, переживших в результате трагической утраты появление нового измерения сознания. Одни потеряли все имущество, другие детей или супруга, третьи — социальное положение, репутацию или физические способности. В некоторых случаях на войне или в результате катастрофы люди теряли сразу все и обнаруживали, что остались «ни с чем». Мы можем назвать это экстремальной ситуацией. Пропало все, с чем они отождествлялись, что обеспечивало им самоощущение и поддерживало его. Острая тоска или сильный страх, пережитые ими в самом начале, внезапно и необъяснимо расступались и давали дорогу святому чувству Присутствия, глубокого покоя, безмятежности и полной свободы от страха. Вероятно, это было знакомо святому Павлу, сказавшему: «И мир Божий, который превыше всякого ума...» (Филип. 4:7). И это действительно покой, в котором, кажется, нет никакого смысла, и люди, пережившие его, задавали себе вопрос: «Как это может быть, чтобы, видя все это, я ощущал такой покой?»

Ответ прост, стоит тебе понять, что такое эго и как оно работает. Если формы, дававшие тебе отождествление и определявшие твое самоощущение, исчезают, или когда их у тебя отбирают, то такая потеря может привести к коллапсу эго, поскольку эго и есть отождествление с формой. Если тебе больше не с чем отождествиться — то кто ты есть? Когда окружающие формы умирают или к ним приближается смерть, твое чувство Сущего, твое «Я Есть» высвобождается из пут форм: дух освобождается из заточения в материи. Ты осознаешь суть своей тождественности, осознаешь ее как тождественность с миром отсутствия форм, всепроникающим Присутствием, Сущим, предваряющим появление любых форм, любых вариантов отождествления. Ты осознаешь свою истинную тождественность с сознанием как таковым, а не с тем, с чем оно отождествилось. Это покой Бога. Первая и окончательная истина о том, что ты не то и не это, а Я Есть.

Не все пережившие большую утрату пережили такое пробуждение, такое разотождествление с формой. Некоторые сразу же создали сильный ментальный образ или мыслеформу «я — жертва», либо сочли, что произошедшее стало следствием каких-то обстоятельств, или случилось по вине каких-то людей, по несправедливости судьбы, или по воле Божьей. Эта мыслеформа и наведенная ею эмоция — гнев, негодование, жалость к самому себе, и т.д., — с которой они накрепко отождествились, тут же заменила собой все остальные формы отождествления, исчезнувшие вследствие утраты. Другими словами, эго быстро находит себе новую форму. Человек не очень-то связывает с эго тот факт, что сама его новая форма является глубоко несчастной, и будет оставаться такой до тех пор, пока у эго есть отождествление, неважно, хорошее или плохое. В действительности, новое эго будет еще более сжатым, еще более жестким и непробиваемым, чем прежнее.

Когда такая потеря случается — ты либо сопротивляешься, либо сдаешься. Кто-то горько и глубоко возмущается, а кто-то становится сочувствующим, мудрым и любящим. Уступание означает внутреннее принятие того, что есть. Ты открыт жизни. Сопротивление — это внутреннее сжатие, напряжение, затвердевание скорлупы эго. Ты закрыт. Какое бы действие ты ни предпринял в состоянии внутреннего сопротивления (что мы также можем назвать негативностью), оно будет создавать еще больше сопротивления, и Вселенная будет не на твоей стороне; жизнь не будет тебе помогать. Солнечный свет не может проникнуть сквозь закрытые ставни. Когда сдаешься внутренне, когда уступаешь, тогда открывается новое измерение сознания. Если действие возможно или необходимо, то оно будет осуществляться в сонастроенности с целым и будет поддерживаться творческой разумностью и необусловленным сознанием, с которым ты становишься одним целым, когда пребываешь в состоянии внутренней открытости. Тогда обстоятельства и люди начинают тебе помогать и сотрудничать с тобой. Происходят счастливые совпадения. Если невозможны никакие действия, ты продолжаешь оставаться в состоянии внутреннего покоя, приходящего к тебе через уступание. Ты отдыхаешь в Боге.

 

 

Глава третья

 

 

Ядро эго

 

 

Большинство людей настолько отождествлены с голосом в голове — непрекращающимся потоком навязчивого думанья, сопровождаемого эмоциями, — что мы можем охарактеризовать их так: захваченные собственным умом. До тех пор, пока ты не начнешь это осознавать, ты будешь принимать «мыслителя» за того, кто ты есть. Это и есть эготипический ум. Мы называем его эготипическим, поскольку в каждой мысли — в каждом воспоминании, интерпретации, мнении, точке зрения, реакции, эмоции — есть самоощущение, чувство себя, «я» (эго). Духовно говоря — это и есть неосознанность. Твое мышление, содержимое твоего ума, конечно же, обусловлено прошлым: воспитанием, культурой, семейным происхождением, и т.д. Ядро всей твоей мыслительной деятельности составляют определенные и устойчивые мысли, эмоции и реактивные стереотипы поведения, с которыми ты отождествляешься больше всего. Эта сущность и есть эго как таковое.

В большинстве случаев, когда ты говоришь «я», в действительности, как мы уже видели, это говоришь не ты, а твое эго. Оно состоит из мыслей и эмоций, из переплетения воспоминаний, с которыми ты отождествляешься, типа «я и пережитое мной», из привычных ролей, которые играешь, не подозревая об этом, из таких групповых составляющих отождествления как национальность, религия, раса, принадлежность к определенному социальному классу или приверженность какой-либо политической доктрине. Эго включает в себя личностные составляющие отождествления не только с тем, чем ты владеешь, но также с мнениями, внешним видом, старыми обидами или представлениями о себе типа «я лучше других» или «я хуже других», с успехом или неудачей.

Содержание эго варьирует от человека к человеку, но в каждом эго действует одна и та же структура. Иначе говоря, разные эго имеют только поверхностные отличия. В глубине все они одинаковы. В чем же? Они одинаковы в том, что живут за счет отождествления и разделения. Когда ты живешь через созданное умом «я», состоящее из мыслей и эмоций, то есть через эго, тогда основа твоей личности случайна и ненадежна, потому что по самой своей природе мысли и эмоции эфемерны и мимолетны. Поэтому любое эго борется за свое выживание, пытаясь защищать и укрупнять себя. Для поддержания «я»-мысли оно нуждается в противопоставляемой ей мысли о «другом». Концептуальное «я» не может выжить без концептуального «другого». Другие являются еще более другими, когда я смотрю на них как на врагов. На одном краю шкалы этого бессознательного эготипического стереотипа поведения лежит навязчивая привычка выражать недовольство другими и выискивать в них недостатки. Иисус имел в виду именно это, говоря: «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (от Луки 6:41). На другом краю шкалы стоит физическое насилие между отдельными людьми и война между народами. В Библии вопрос Иисуса остается без ответа, но ответ, разумеется, есть: потому что, когда я осуждаю другого, это позволяет мне чувствовать себя больше, дает мне чувство превосходства.

 

 

 

Недовольство и негодующая

враждебность

 

 

Выражение недовольства является одной из излюбленных стратегий эго, используемых им для самоусиления. Каждый случай выражения недовольства — это маленькая выдуманная история, не вызывающая у тебя ни малейшего сомнения в своей достоверности. Выражаешь ли ты его вслух или про себя — нет никакой разницы. Некоторые эго, не имеющие большого выбора для отождествления, легко выживают на одном лишь выражении недовольства. Если ты зажат в тисках подобного эго, то это — привычка, разумеется, бессознательная, означающая, что ты просто не ведаешь, что творишь. Личностное очное, а чаще мысленное навешивание негативных ментальных ярлыков на людей или распускание слухов у них за спиной нередко оказывается составляющей такого стереотипа поведения. Брань является самой грубой формой такого навешивания, исходящей из потребности эго быть правым и желания испытать торжество победы над другими: «ничтожество, сволочь, стерва» — это окончательный приговор. Еще ступенькой ниже по шкале неосознанности ты пронзительно кричишь и вопишь, а еще немногим ниже — прибегаешь к физическому насилию.

Негодующая враждебность — эмоция, сопутствующая выражению недовольства и навешиванию ментальных ярлыков, — лишь добавляет эго энергии. Чувствовать враждебность означает чувствовать горечь, негодование, удрученность, чувствовать себя оскорбленным. Ты обижаешься на других за их жадность, нечестность, нецелостность, за то, что они делают сейчас или делали в прошлом, за то, что они сказали, за то, что им не удалось, за то, что им следовало или не следовало делать. Эго такое по вкусу. Вместо того чтобы игнорировать неосознанность других, ты превращаешь ее проявления в их личные качества. Кто это делает? Неосознанность в тебе — эго. Иногда бывает, что «недостатка», замеченного тобой в другом человеке, вообще не было. Была совершенно неверная интерпретация, проекция ума, обусловленного видеть врагов и делать себя правым или лучшим. Время от времени какой-то недостаток действительно может иметь место, но если ты на нем фокусируешься, порой, не замечая ничего остального, то только усиливаешь его. И усиливаешь в себе то, на что реагируешь в другом человеке.

Нереагирование на проявления эго окружающих — это не только самый действенный способ для выхода за пределы собственного эго, но вместе с тем и самый эффективный способ растворения коллективного человеческого эго. Однако ты можешь быть в состоянии нереагирования только тогда, когда способен распознать чье-то поведение как исходящее из эго, как проявление коллективного функционального расстройства. Когда ты осознаешь, что оно не носит личного характера, то причина, вынуждающая тебя реагировать как прежде, исчезает. Не реагируя на эго, ты сможешь излучать на окружающих здравый смысл, делая необусловленное сознание противовесом обусловленному. Временами тебе, возможно, придется принимать меры самозащиты от неосознанных людей. Ты сможешь делать это, не превращая их во врагов. Твоя самая надежная защита — осознанность. Любой станет врагом, если ты персонифицируешь неосознанность, то есть эго. Нереагирование — это не слабость, но сила. То же можно выразить другим словом — прощение. Прощать означает не обращать внимания, вернее, смотреть сквозь эго. Ты смотришь сквозь эго на разумность, имеющуюся в каждом человеке и являющуюся его сутью.

Эго любит выражать недовольство и проявлять враждебность не только по отношению к людям, но и к ситуациям. С ситуацией ты можешь поступить так же, как и с человеком: сделать ее своим врагом. Подтекст всегда таков: этого не должно было случиться; я не хочу здесь находиться; я не хочу этого делать; со мной обошлись несправедливо. И самый большой враг эго из всех возможных — это, конечно же, настоящий момент, то есть сама жизнь.

Сказать кому-либо о его ошибке или недочете, которые можно исправить, — не значит выразить недовольство. Удержаться от выражения недовольства не означает примириться с чьей-то скверной чертой или поведением. В том, чтобы сказать официанту, что суп остыл и его надо разогреть, нет никакого эго — если ты придерживаешься факта, а факт всегда нейтрален. «Как вы посмели подать мне холодный суп…» — это выражение недовольства. Там есть «я», которому нравится чувствовать личную обиду из-за остывшего супа и раздувать ее до предела, то самое «я», которое получает удовольствие от того, что делает кого-то неправым. Выражение недовольства, о котором мы говорим, работает на эго, а не на перемены. Иногда становится очевидным, что на самом деле эго не хочет перемен, поэтому и продолжает выражать недовольство.

Попытайся уловить этот голос у себя в голове в тот момент, когда он на что-либо жалуется или выражает недовольство, и признать его тем, чем он является: голосом эго, не более чем обусловленным ментальным стереотипом поведения, мыслью. Когда ты замечаешь этот голос, ты также осознаешь, что ты — не голос, но тот, кто его осознает. На самом деле ты есть осознанность, осознающая этот голос. На заднем плане — осознанность. На переднем — голос, мыслитель. Так ты освобождаешься от эго, от ненаблюдаемого ума. В тот момент, когда ты начинаешь осознавать в себе эго, это, строго говоря, уже больше не эго, а лишь старая, обусловленная модель поведения. Эго включает в себя неосознанность. Осознанность и эго не могут сосуществовать. Тем не менее, прежний ментальный стереотип поведения или привычка могут сохраняться и иногда появляться снова, потому что за ними стоит сила инерции тысячелетней коллективной человеческой неосознанности, но всякий раз, будучи распознанными, они ослабевают.

 

 

 

Реактивность и злопамятство

 

 

Поскольку враждебность — это зачастую эмоция, следующая за выражением недовольства, то на нее может наслаиваться еще более сильная эмоция, такая как гнев или иная форма сильного неприятия. Таким образом она приобретает еще больший энергетический заряд. Тогда недовольство превращается в реактивность — другой способ эго усиливать себя. Многие люди постоянно ждут повода среагировать на что-нибудь, в отношении чего можно почувствовать раздражение или беспокойство — и им никогда не приходится долго ждать. «Это произвол», — говорят они. «Как вы посмели…», «Это возмутительно». Они точно так же привязаны к вредной привычке расстраиваться или злиться, как иные к наркотику. Путем реагирования на то или это они утверждают и усиливают свое самоощущение.

Застарелая враждебность становится причиной злопамятства. Носить в себе враждебность означает находиться в состоянии хронического «противостояния», поэтому у многих людей злопамятство составляет значительную долю их эго. В душе нации или племени коллективное злопамятство может сохраняться веками и служить топливом для непрерываемого круговорота насилия.

Злопамятство — это сильная негативная эмоция, связанная с каким-либо событием, иногда из далекого прошлого, поддерживающаяся за счет навязчивого думанья, повторяющегося пересказа этой истории про себя или вслух типа «вот что он мне сделал» или «вот что он нам сделал». Злопамятство загрязняет и другие сферы жизни. Например, когда ты помнишь зло и думаешь о нем, его негативная эмоциональная энергия может искажать твое восприятие события, происходящего в настоящем, или влиять на то, как ты говоришь или ведешь себя в данный момент по отношению к кому-то. Одной большой причины для злопамятства оказывается достаточно, чтобы она загрязнила значительную часть твоей жизни и чтобы ты продолжал оставаться в ловушке эго.

Нужна честность, чтобы увидеть, даешь ли ты приют поводам для злопамятства, есть ли в твоей жизни кто-либо, кого ты не простил полностью, есть ли у тебя «враг». Если да — стань осознающим это злопамятство на обоих уровнях — на уровне мысли и на уровне эмоции, иначе говоря, — начни осознавать мысли, питающие злопамятство, а также почувствуй эмоцию, являющуюся откликом тела на эти мысли. Не старайся отпустить свое злопамятство. Когда ты стараешься его отпустить, стараешься простить, — это не работает. Если же ты видишь, что у злопамятства нет никакой другой цели, кроме укрепления твоего ложного самоощущения и удержания его на прежнем месте, то прощение случается естественным образом. Это освобождающее видение. Суть учения Иисуса «прощай врагам своим» состоит в разрушении основных эготипических структур человеческого разума.

Прошлое не имеет силы остановить тебя или помешать быть присутствующим прямо сейчас. Это под силу только злопамятству, уходящему корнями в прошлое. А что такое обида? Это груз старых мыслей и эмоций.

 

 

 

Быть правым и делать других

неправыми

 

 

Выражение недовольства, выискивание недостатков и реактивность усиливают такую черту эго, как чувство разграниченности и разобщенности, от чего напрямую зависит его выживание. Кроме того, они усиливают эго, давая ему чувство превосходства, на котором оно пышно расцветает. Может быть не совсем очевидным, каким же образом выражение недовольства — скажем, дорожными пробками, политиками, «жадными богачами» или «ленивыми безработными», коллегами или бывшим супругом, мужчинами или женщинами — может создавать в тебе чувство превосходства. А вот каким образом: через выражение недовольства, когда ты считаешь себя правым, а человека или ситуацию, послужившие причинами твоего недовольства или реакции, неправыми.

Ничто так не укрепляет эго, как чувство правоты. Быть правым означает быть отождествленным с ментальной позицией — точкой зрения, мнением, суждением, историей. Разумеется, для того, чтобы ты мог чувствовать себя правым, тебе нужен кто-то другой, кто будет неправым. Иначе говоря: чтобы усилить свое ощущение «самости», тебе нужно сделать других неправыми. Через выражение недовольства и реагирование, неизменно включающие в себя и такой вариант, что «этого не должно было случиться», можно сделать неправым не только человека, но и ситуацию. Чувство правоты дает тебе мнимое моральное превосходство над человеком или ситуацией, разочаровавшими тебя и заслужившими твое осуждение. Это то самое чувство превосходства, которого так страстно желает эго, чтобы с его помощью усилиться.

 

 

 

Защита иллюзий

 

 

Факты существуют, и они несомненны. Если ты говоришь: «Свет распространяется быстрее звука», а кто-то другой утверждает обратное, то совершенно очевидно, что ты прав, а он нет. Подтверждение этому ты можешь найти, наблюдая грозу и видя, что молния сверкает раньше, чем доносится гром. Поэтому ты не только прав, но знаешь, что прав. Вовлечено ли в это какое-либо эго? Может быть, но совсем не обязательно. Если ты просто констатируешь то, что знаешь как истину, — эго в этом не совсем участвует, поскольку отсутствует предмет для его отождествления. Отождествления с чем? С умом и ментальной позицией. Однако подобное отождествление может легко вкрасться и сюда. Если ты замечаешь, что говоришь: «Поверьте, я знаю», или: «Почему вы мне не верите?», тогда эго уже здесь. Оно прячется в маленьком слове «я». Простая констатация «Свет быстрее звука» хотя и верна, но в данном случае работает на иллюзию, служит эго. Она загрязнена ложным чувством «я»; приобрела личные качества, превратилась в ментальную позицию. Это «я» чувствует себя ослабленным или обиженным, потому что кто-то не верит в то, что «я» сказал.

Эго все принимает личностно. Поднимаются эмоции, появляется потребность защищаться, возможно, даже агрессия. Разве ты отстаиваешь истину? Нет. В данном случае истина в защите не нуждается. Ни свету, ни звуку нет никакого дела до того, что говоришь ты или кто-нибудь другой. Ты защищаешь себя, или, вернее, иллюзию о себе, защищаешь созданную разумом подмену. Точнее будет сказать, что иллюзия защищает саму себя.

Даже если простой и сравнительно очевидный мир фактов может подвергнуться такому искажению и иллюзиям, то представь себе, что происходит с гораздо менее вещественным миром мнений, точек зрения и суждений, являющихся лишь мыслеформами, легко поддающимися слиянию с чувством самовосприятия.

Каждое эго принимает мнения и точки зрения за факты. Более того, оно не может отличить событие от реакции на него. Любое эго — это мастер раздельного восприятия и создания искаженных интерпретаций. Отличить факт от мнения ты можешь только через осознанность — не через думанье. Только через осознанность ты сможешь увидеть: вот ситуация, а вот мой гнев по поводу нее, и потом понять, что к ней есть и другие подходы, другие способы видеть ее и действовать. Только через осознанность ты можешь видеть ситуацию или человека целиком, а не ограничиваться выбором лишь одной точки зрения.

 

 

 

Истина: относительная или

абсолютная?

 

 

Уверенность «я прав, а ты неправ» за пределами мира простых и поддающихся проверке фактов представляет собой опасную вещь. Она опасна не только в личных отношениях, но и во взаимодействиях между народами, племенами, религиями и т.д.

Но если убежденность «я прав, а ты нет» является одним из способов самоусиления эго, если ты делаешь себя правым, а другого неправым, то есть впадаешь в состояние умственного расстройства, закрепляющего разобщенность и состояние конфликта между людьми, — можно ли тогда говорить о таких вещах, как хорошее или плохое поведение, действие или вера? И не является ли это моральной относительностью, в которой часть христианских течений усматривает великое зло нашего времени?

История христианства являет превосходный пример того, как вера в то, что ты единственный обладатель истины, иными словами, правоты, может извратить твои действия и поведение и довести их до степени безумства. Веками пытки и сожжение заживо тех, чье мнение хоть чуточку расходилось с христианской доктриной или узкими толкованиями писания («Истины»), считались правым делом, потому что жертвы были «неправы». Они были настолько неправы, что их приходилось убивать. Истина ставилась выше человеческой жизни. А что это была за Истина? Это была какая-то сказка, в которую ты должен верить; то есть клубок мыслей.

Среди миллиона человек, убитых по приказу сумасшедшего диктатора Пол Пота, были все те, кто носил очки. Почему? Для него марксистская интерпретация истории была абсолютной истиной, и, согласно его версии обладатели очков принадлежали к образованному классу, буржуазии, эксплуататорам крестьян. Их следовало уничтожить, чтобы расчистить место для нового общественного порядка. Его истина также была клубком мыслей.

Католическая и другие церкви по сути правы, считая релятивизм — мнение об отсутствии абсолютной истины, способной направлять поведение людей, — одним из зол нашего времени; но ты не найдешь абсолютной истины, если ищешь там, где ее нет: в доктринах, идеологиях, сводах правил или прошлом опыте. Что в них общего? Все они созданы из мыслей. Мысль может, в лучшем случае, указывать на истину, но сама она никогда истиной не является. Вот почему буддисты говорят: «Палец, показывающий на луну, — это не луна». Все религии одинаково ложны и одинаково истинны в зависимости от того, кто ими пользуется. Можно поставить их на службу эго, а можно на службу Истине. Если ты веришь, что только твоя религия является Истиной, тогда ты поставил ее на службу эго. Используемая таким способом религия становится идеологией, и, помимо формирования чувства мнимого превосходства, разобщает людей и вызывает между ними конфликт. Если религия служит Истине, то ее учение представляет собой дорожный путеводитель или карту, оставленные пробужденными людьми с целью помочь твоему духовному пробуждению, иначе говоря, чтобы помочь тебе освободиться от отождествления с формой.

Есть лишь одна абсолютная Истина, являющаяся источником всех остальных. Когда ты ее находишь, твои действия сонастраиваются с ней. Можно ли выразить эту Истину словами? Да, но слова, разумеется, — это не Истина. Слова лишь указывают на нее.

Эта Истина неотделима от того, кто ты есть. Да — ты сам есть эта Истина. Если будешь искать ее где-нибудь в другом месте, то всякий раз будешь обманываться. Истина — это Сущее, которым ты сам и являешься. Иисус пытался сообщить именно это, говоря: «Я есть путь и истина и жизнь» (От Иоанна 14:6). Эти слова Иисуса, если они поняты верно, являются одним из самых сильных и прямых указателей на Истину. Будучи неверно истолкованными, они превращаются в серьезное препятствие. Иисус говорит из самого сокровенного Я Есть — из того фактического отождествления, в действительности являющегося сутью любого мужчины и женщины, сутью любой формы жизни. Он говорит о жизни, которой ты сам и являешься. Некоторые христианские мистики называли это так — Христос внутри; буддисты называют природой Будды, индуисты — Атманом, постоянно пребывающим в Боге. Когда ты находишься в соприкосновении с этим внутренним измерением — а пребывание в соприкосновении с ним является твоим природным состоянием, а не каким-то сверхъестественным достижением — все твои действия и отношения будут отражать единство с той жизнью, которую ты чувствуешь глубоко внутри себя. Это любовь. Законы, заповеди, правила и регламентации нужны только тем, кто отрезан от Истины внутри себя, — той Истины, каковой они в действительности являются. Законы и заповеди призваны предотвращать худшие проявления эго, но часто даже это им не под силу. «Люби и делай что хочешь», — сказал св. Августин. Слова не могут подойти к Истине ближе.

 

 

 

Эго — это не что-то личное

 

 

На коллективном уровне ментальная установка «Мы правы, а они нет» особенно глубоко укоренилась в тех частях света, где конфликты между нациями, расами, племенами, религиями или идеологиями имеют давнюю историю, носят экстремальный характер и свойственны для данной местности. Обе конфликтующие стороны в равной мере отождествлены со своими точками зрения, своим «прошлым опытом», иначе говоря, отождествлены с мыслью. Обе стороны не способны понять, что может существовать и другая точка зрения, другой опыт, и что они тоже могут быть обоснованными. Израильский писатель Иегуда Галеви (Jehudah Halevi) говорит о возможности «примирения противоборствующих точек зрения», но во многих частях света люди к этому либо еще не готовы, либо не хотят этого делать. Каждая сторона убеждена в своей правоте, считая себя жертвой, а другую сторону — злом. Но отказавшись видеть в представителях противоположного лагеря человеческие качества, обе они создали концепцию врага, позволяющую убивать их и применять к ним и даже к их детям любые формы насилия, не чувствуя их человечности и не обращая внимания на их страдания. Они попадают в ловушку — безумную спираль преступлений и возмездия, действий и противодействий.

Здесь становится очевидным, что человеческое эго в таком его коллективном аспекте, как «мы» против «них», еще более безумно, чем «я», индивидуальное эго, хотя механизм тот же самый. Более того, огромная доля насилия, совершаемого людьми по отношению друг к другу, является результатом действий не криминальных сил или умственно неполноценных лиц, а нормальных респектабельных граждан, служащих коллективному эго. Можно пойти дальше и сказать, что на этой планете «нормальное» эквивалентно безумному.

Что же лежит в основе этого безумия? Полное отождествление с мыслью и эмоцией, иначе говоря, с эго.

Жадность, эгоизм, эксплуатация, жестокость и насилие по-прежнему пронизывают все сферы жизни на этой планете. Когда ты не в состоянии распознать их как индивидуальные или коллективные проявления общего фонового расстройства или душевной болезни, то, персонифицируя их, впадаешь в заблуждение. Ты создаешь концептуальное отождествление индивидуума или группы, и говоришь: «Вот он какой. Вот они какие». Если ты принимаешь эго другого человека за его истинную тождественность, то это результат работы твоего эго, использующего данную неверную интерпретацию в целях собственного укрепления через усиление чувства собственной правоты, а значит, через усиление чувства превосходства, а также при помощи противодействия, сопровождаемого осуждением, возмущением и зачастую гневом, направленным против «врага». Для эго все это чрезвычайно убедительно. Это усиливает чувство разобщенности между тобой и другим человеком, чьи «отличительные черты» раздуваются до такой степени, что ты больше не в состоянии чувствовать ни общую с ним человеческую природу, ни то, что ваши корни уходят в одну и ту же Жизнь — в вашу общую божественную природу, которую ты разделяешь с любым другим человеком.

Особые эготипические стереотипы поведения других людей, на какие ты острее всего реагируешь и по ошибке принимаешь за их тождественность, скорее всего, являются теми же самыми стереотипами, что есть и у тебя, но которые ты не можешь или не хочешь в себе обнаружить. Поэтому тебе придется многое узнать о себе от своих врагов. Что в них кажется тебе наиболее неприятным? Что в них задевает тебя больше всего? Их эгоистичность? Их жадность? Их жажда власти и контроля? Их неискренность, нечестность, склонность к насилию — или что-нибудь еще? Все, что тебя возмущает и на что ты острее всего реагируешь в другом, есть в тебе самом. Но по существу это не более чем форма эго, лишенная каких-либо личных качеств. Она не имеет никакого отношения ни к тому, кем является этот человек, ни к тому, кем являешься ты. Разве что по ошибке ты примешь ее за себя, и тогда обнаружение этих качеств в себе будет восприниматься тобой как угроза собственной самооценке.

 

 

 

Война — это ментальная установка

 

 

В известных случаях тебе может понадобиться принять меры по защите себя или кого-нибудь другого от опасности, исходящей от третьего лица, однако остерегайся, чтобы не превратить эту защиту в свою миссию по «искоренению зла», так как в этом случае ты, вероятнее всего, сам превратишься в то, против чего борешься. Борьба с неосознанностью ввергнет тебя в еще большую неосознанность. Атака на неосознанность, нападение на эготипическое расстройство поведения никогда не приносят победы. Даже если ты нанесешь своему оппоненту поражение, эта неосознанность просто перейдет в тебя, или же оппонент появится снова, но под новой личиной. То, с чем борешься, становится больше. То, чему сопротивляешься, усиливается.

Сегодня часто можно услышать выражение «борьба с» тем или этим, и всякий раз, слыша это, я знаю, что она обречена на провал. Ведется борьба с наркотиками, борьба с преступностью, борьба с терроризмом, борьба с раком, борьба с бедностью, и т.д. Например, несмотря на борьбу с наркотиками и преступностью, за последние двадцать пять лет число связанных с наркотиками преступлений существенно увеличилось. Количество заключенных в тюрьмах США выросло почти с 300 тысяч в 1980 г. до 2,1 миллиона в 2004 г. Борьба с болезнями, помимо прочего, дала нам антибиотики. Поначалу они были сказочно эффективными, порождая иллюзию победы в борьбе с инфекционными болезнями. Теперь многие эксперты сходятся в том, что широкое распространение и неразборчивое применение антибиотиков заложило бомбу замедленного действия, и что устойчивые к антибиотикам штаммы бактерий, так называемые супер-вирусы, с большой долей вероятности вызовут повторное появление этих же болезней и, возможно, эпидемий. Журнал американской медицинской ассоциации (Journal of the American Medical Association), приводя данные о смертности в США, сообщает, что среди причин смертности на третье место после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний вышло само лечение. Гомеопатия и китайская медицина — это только два из возможных альтернативных подходов к лечению, не ведущие борьбу с болезнью как с врагом, а значит, не создающие новых болезней.

Война — это ментальная установка, и все исходящие из нее действия либо усиливают врага и мнимое зло, либо, если война выиграна, создают нового врага и новое зло, равное, а чаще превосходящее собой то, которое было побеждено. Между состоянием сознания и внешней реальностью существует глубокая внутренняя связь. Если ты зажат в тисках такой установки, как «война», твое восприятие становится в высшей степени избирательным и в той же мере искаженным. Иными словами, ты видишь только то, что хочешь видеть, а потом неверно истолковываешь увиденное. Предстать себе, какие действия вытекают из такой системы заблуждений. Или хотя бы посмотри вечерние новости по телевизору.

Считай эго тем, чем оно является, — коллективным функциональным расстройством, душевной болезнью человеческого разума. Если ты воспринимаешь эго таким, как оно есть, то больше не принимаешь его за чью-то личность. Стоит хотя бы раз увидеть эго как эго — и тогда оставаться в состоянии нереагирования на него становится намного проще. Ты перестаешь воспринимать его личностно. Перестаешь жаловаться, упрекать, осуждать, делать других неправыми. Нет никого, кто был бы неправ. Это всего лишь чье-то эго, вот и все. Сочувствие возникает тогда, когда понимаешь, что все страдают от одной и той же болезни ума. Просто одни страдают острее других. Ты больше не подливаешь масла в огонь драмы, являющейся частью всех эготипических взаимоотношений. Что же это за масло? Реактивность. Именно на ней эго бурно разгорается.

 

 

 

Чего ты хочешь — покоя или драмы?

 

 

Ты хочешь покоя. Нет никого, кто не хочет покоя. Вместе с тем, в тебе есть что-то еще: то, что желает драмы, конфликта. В данный момент ты можешь этого не замечать. Возможно, тебе нужно дождаться какой-нибудь ситуации, или просто мысли, способной спустить в тебе курок реакции: кто-нибудь в чем-то тебя обвинит, не признает, вторгнется на твою территорию, поставит под сомнение твои поступки, начнет спорить по поводу денег… Почувствуешь ли тогда, как внутри тебя поднимается и накрывает огромная волна страха, возможно, принявшего вид гнева или враждебности? Услышишь ли ты, как твой голос станет грубым и жестким, или пронзительным и резким, или сделается громче, или на несколько октав ниже? Сможешь ли ты осознать происходящий в уме лихорадочный и торопливый поиск способа защиты своей позиции, — оправдаться, напасть или обвинить? Иными словами, сможешь ли ты в этот момент пробудиться от неосознанности? Почувствуешь ли, что в тебе есть нечто, пребывающее в состоянии войны, нечто, чувствующее угрозу и стремящееся выжить любой ценой, нечто, нуждающееся в драме, чтобы в этой театральной постановке отстоять свое отождествление с ролью победителя? Почувствуешь ли в себе нечто, что скорее предпочтет быть правым, нежели жить в мире?

 

 

 

Твоя подлинная тождественность

— за пределами эго

 

 

Когда эго пребывает в состоянии войны, знай, что это не более чем иллюзия, борющаяся за свое выживание. Но иллюзия полагает, что она это ты. Быть в роли свидетельствующего Присутствия поначалу совсем не просто, особенно если эго функционирует в режиме борьбы за выживание, или если у тебя активизировался какой-нибудь эмоциональный стереотип из прошлого, но стоит тебе попробовать вкус Присутствия — и ты будешь расти в его силе, а эго больше не сможет удерживать тебя в своих когтях. Вместе с Присутствием в твою жизнь входит сила, намного превосходящая силу эго, гораздо большая силы разума. Все, что требуется, чтобы освободиться от эго, — это осознавать его, ибо осознанность и эго несовместимы. Осознанность — это сила, скрытая в настоящем моменте. Вот почему мы также можем называть ее Присутствием. Предельная цель существования человечества, то есть и твоя цель тоже, — внести эту силу в мир. Причем освобождение от эго нельзя сделать целью, которую надо достичь в какой-то момент в будущем. Только Присутствие может освободить тебя от эго, а присутствующим ты можешь быть только Сейчас, не вчера и не завтра. Только Присутствие способно оторвать тебя от прошлого и тем самым трансформировать твое состояние сознания.

Что такое духовная реализация? Вера в то, что ты дух? Нет, это — мысль. Она немного ближе к истине, нежели мнение, что ты — это то, что записано в твоем свидетельстве о рождении, но все же это мысль. Духовная реализация — это способность ясно видеть: то, что я воспринимаю, ощущаю, думаю, или чувствую, в конечном итоге, не является тем, кто я есть, и мне не найти себя во всем том, что непрерывно появляется и исчезает. Похоже, Будда был первым, кто увидел это со всей ясностью, поэтому анатта (не-я) стала одной из опорных точек его учения. И когда Иисус сказал: «Отвергнись себя» (от Марка. 8:34), то он имел в виду — отвергни (и тем самым оторви) иллюзию о себе. Если бы «я» — эго — действительно было тем, кто я есть, «отвергать» его было бы абсурдом.

То, что остается — это свет сознания, в нем восприятие, ощущения, мысли и чувства случаются — приходят и уходят. Это Сущее, то есть более глубокое, подлинное Я. Когда я знаю себя как Сущее, то что бы в моей жизни ни случилось, это больше не будет иметь абсолютной важности, а лишь относительную.

Я уважаю то, что происходит, но это перестает быть абсолютно серьезным и трудным. Единственное, что в конечном итоге имеет значение: могу ли я всегда на заднем фоне жизни чувствовать суть своей Природы Сущего, свое Я Есть? Выражаясь точнее, могу ли я чувствовать то Я Есть, какой Я Есть в данный момент? Могу ли я чувствовать свою сущностную тождественность с сознанием как таковым? Или я теряюсь в происходящем, теряюсь в уме, теряюсь в мире?

 

 

 

Все конструкции неустойчивы

 

 

Какой бы вид неосознанность ни принимала, она вынуждает эго упрочивать образ того, кем, по-моему, я являюсь, заставляет его укреплять фантом «я», возникающий, когда мысль — великое благо и великое проклятие — начинает захватывать и заслонять простую, и вместе с тем глубокую радость единства с Сущим, Источником, Богом. Как бы эго себя ни вело, его скрытая движущая сила всегда одна и та же: потребность выделиться, быть особенным, владеть ситуацией; у него есть ненасытная жажда власти, внимания, жажда иметь больше, и, разумеется, потребность в том, чтобы питать чувство разобщенности, иными словами, потребность иметь оппозицию, врагов.

Эго всегда чего-то хочет от окружающих и от ситуаций. У него всегда есть скрытый план действий, всегда есть чувство, что ему «еще мало», чувство недостаточности и отсутствия чего-либо, требующее удовлетворения. Оно использует людей и ситуации для получения желаемого, и даже если этого добивается, его удовлетворение никогда не бывает долгим. Нередко оно действует вразрез со своими намерениями, а преобладающая часть дистанции между тем, чего «я хочу», и тем, «что есть», превращается в источник постоянных огорчений и мук. Знаменитый и теперь уже классический поп-хит «Я не могу получить никакого удовлетворения» [(I Cant Get No) Satisfaction] — это песня эго. Фоновой эмоцией, управляющей всеми действиями эго, является страх. Страх быть никем, страх небытия, страх смерти. Все его действия, в конечном счете, направлены на устранение этого страха, но самое большее, что ему удается, — это временно прикрыть его или интимными отношениями, или новым фактом обладания чем-либо или победой над тем или иным. Иллюзия никогда не удовлетворит тебя. Только истина о том, кто ты есть, если она реализована, сделает тебя свободным.

Почему страх? Потому что эго возникает в момент отождествления с формой и глубоко внутри оно знает, что постоянных форм не бывает, что все они преходящи. Поэтому вокруг эго всегда есть чувство небезопасности, даже если внешне оно производит впечатление прочного и уверенного.

Как-то раз мы с другом, гуляя по прекрасному природному заповеднику недалеко от Малибу в Калифорнии, подошли к развалинам деревенского дома, разрушенного пожаром несколько десятилетий назад. Все подходы к нему заросли деревьями и всевозможными растениями изумительной красоты. Сбоку от тропинки хозяева установили табличку с надписью: «ОПАСНО. ВСЕ КОНСТРУКЦИИ НЕУСТОЙЧИВЫ». Я сказал своему другу: «Это глубокая сутра (священное писание)». И мы остановились в благоговейном трепете. Как только ты понимаешь и принимаешь, что все конструкции (формы), даже крепкие на вид, неустойчивы, в тебе возникает покой. Это происходит потому, что осознание непостоянства всех форм пробуждает тебя и вводит во внутреннее бестелесное измерение, не подверженное смерти. Иисус называл его — «вечная жизнь».

 

 

 

Потребность эго в чувстве

превосходства

 

 

Множество тонких и едва уловимых форм эго можно наблюдать в других людях и, главное, в себе. Запомни: в тот момент, когда ты осознаешь эго в себе, само это осознавание и есть ты — твое глубинное «Я», заслоненное твоим эго. Уже само распознание ложного — это рождение настоящего.

Например, ты собираешься поделиться с кем-нибудь новостью: «Догадываешься, о чем я? Ах, ты еще не знаешь? Давай я тебе расскажу». Если ты достаточно бдителен, достаточно присутствуешь, то сможешь заметить в себе чувство некого удовольствия, возникшее за мгновение до того, как поделиться, даже если новость плохая. Дело в том, что в глазах эго на этот короткий миг между тобой и другим человеком возникает неравенство в твою пользу. В этот короткий миг ты знаешь больше, чем он. Удовлетворение, переживаемое тобой, исходит от эго. Оно извлекается из ощущения, будто ты важнее другого. Даже если он президент или Папа, в этот момент ты чувствуешь превосходство, потому что знаешь больше. Многие отчасти именно по этой причине увлекаются сплетнями. Сплетни, кроме всего прочего, часто несут в себе элемент злонамеренного критицизма и осуждения других, а также укрепляют эго через присущее им, хотя и мнимое, моральное превосходство, имеющееся всегда, когда в отношении кого-либо ты выносишь негативные суждения.

Если кто-то больше имеет, больше знает или способен на большее, чем я, эго чувствует угрозу, потому что чувство «меньше» понижает его мнимую значимость по сравнению со значимостью другого. Тогда оно может попытаться каким-то образом раскритиковать или принизить ценность принадлежащего другому имущества, уровень его знаний или способностей. Либо сменить стратегию, и вместо того, чтобы сравнивать себя с кем-то, возвеличить себя путем распространения информации о своей приближенности к нему, если тот в глазах других имеет вес.

 

 

 

Эго и слава

 

 

Такое хорошо известное явление, как «бросаться именами» — как бы вскользь упомянуть о личном знакомстве с кем-то «важным» — входит в стратегию эго по извлечению для себя выгоды из образа некой личности, считающейся незаурядной в глазах других, чтобы тем самым возвыситься в собственных. Беда в том, что вместе с мировой известностью приходит коллективный ментальный образ, который тебя полностью накрывает. В большинстве своем люди, с которыми ты встречаешься, хотят поднять себе цену — улучшить мысленное представление о том, кто они есть — через связь с тобой. Сами они могут даже не догадываться, что заинтересованы вовсе не в тебе, а в том, чтобы, в конечном итоге, усилить свое мнимое самоощущение. Они верят, что через тебя могут стать больше. Они ищут в тебе то, что поможет им обрести завершенность, полноту, или, вернее, хотят отождествиться с твоим образом в коллективном сознании — образом известной личности, что для них дороже жизни.

Абсурдная переоценка роли известности — это лишь одно из многочисленных проявлений эготипического безумства нашего мира. Некоторые знаменитые люди совершают ту же ошибку, и, отождествляясь с коллективной выдумкой, имиджем, сотворенным из них людьми и средствами массовой информации, в самом деле начинают думать, будто превосходят обычных смертных. В результате они все более и более отчуждаются как от самих себя, так и от других, становятся все более и более несчастными, все более зависимыми от продолжения своей популярности. Находясь в окружении только тех, кто подкачивает их раздутый образ, они теряют способность к настоящим отношениям.

Альберт Эйнштейн, кем восхищались как сверхчеловеком и кому суждено было стать одним из самых знаменитых людей планеты, никогда не отождествлялся с образом, сотворенным из него коллективным разумом. Он оставался скромным, у него не было эго. Он говорил о гротескном противоречии между теми достижениями и способностями, которые ему приписывают, и тем, кто он есть на самом деле.

Вот почему знаменитому человеку трудно быть в подлинных отношениях с другими. Настоящие отношения — такие, где эго с присущим ему старанием создать свой образ и найти себя в нем не доминирует. В подлинных отношениях есть направленный вовне поток бдительного внимания к другому человеку и нет никаких ожиданий. Это бдительное внимание и есть Присутствие. Это предпосылка для любых настоящих отношений. Эго всегда либо чего-то хочет, либо, если думает, что с тебя нечего взять, проявляет к тебе абсолютное безразличие: ты его не интересуешь. Поэтому тремя доминирующими состояниями эготипических отношений являются — нужда, неутолимая алчность (сопровождающаяся гневом, недовольством, негодующей враждебностью, осуждением и порицанием) и безразличие.

 

 

Глава четвертая

 

 

Ролевые игры: многоликое эго

 

 

Эго, когда оно чего-либо хочет или не хочет от другого человека, обычно играет какую-нибудь роль, направленную на удовлетворение собственных «потребностей». Это может быть рост материального благосостояния, чувство власти, превосходства, собственной уникальности, либо желание получить какое-либо вознаграждение — физическое или психологическое. Обычно люди совершенно не осознают исполняемые ими роли. Они сами и есть эти роли. Одни — едва различимые. Другие — кричаще-очевидные для окружающих, но не для самих игроков. Некоторые роли служат только для привлечения внимания. Эго бурно разрастается на внимании окружающих, являющемся, помимо всего прочего, еще и психической энергией. Эго не знает о том, что источник всей энергии находится внутри тебя, поэтому ищет его снаружи. Эго ищет не бестелесного внимания, каким является Присутствие, а внимания в какой-нибудь форме, такой как известность, похвала, восхищение, или просто хочет быть так или иначе замеченным, то есть, оно ищет признания и подтверждения своего существования.

Робкий человек, страшащийся, что кто-то может обратить на него внимание, не свободен от эго. У него амбивалентное эго, которое одновременно и хочет, и боится внимания других. Боится того, что это внимание может принять форму неодобрения или критики, иначе говоря, чего-то такого, что может скорее понизить его самооценку, чем повысить. Поэтому у робкого человека страх привлечь к себе внимание преобладает над потребностью в нем. Робость часто сопровождается преимущественно негативным представлением о себе, мыслью, будто ты не отвечаешь каким-то требованиям. Любой концептуальный смысл представления о себе — видения себя тем или этим — это эго, что бы тут ни доминировало: позитив (я лучше всех) или негатив (я плохой). За любым позитивным представлением о себе прячется страх оказаться недостаточно хорошим. За любым негативным представлением о себе прячется желание быть самым лучшим или хотя бы лучше других. Уверенное эго прячет за чувством собственного превосходства и непрерывной потребностью в нем страх оказаться в приниженном положении. И наоборот, робкое, несоразмерное своим амбициям, чувствующее себя ниже других эго страстно желает превосходства. Многих людей, в зависимости от ситуации или лица, с кем они вступают в контакт, бросает от чувства превосходства к чувству приниженности. Все, что тебе нужно знать и наблюдать в себе: когда по отношению к кому-либо ты испытываешь чувство превосходства или подчинения — это проявление твоего эго.

 

Злодей, жертва, любовник

 

 

Некоторые эго, если им не удается заслужить похвалу или восхищение, стараются привлечь к себе внимание иначе, и чтобы его добиться, играют определенные роли. Если им не удается получить позитивного внимания, то вместо него они могут искать негативное, например, провоцируя в ком-нибудь негативную реакцию. Так делают некоторые дети. Чтобы обратить на себя внимание, они плохо себя ведут. Стремление играть негативные роли становится особенно явным, когда эго усиливается активным телом боли, иными словами, эмоциональной болью из прошлого, желающей возобновиться через то, чтобы испытать еще больше боли. В поисках известности некоторые эго идут на преступления. Они стремятся привлечь к себе внимание, получая дурную славу или проклятия людей. Каждый из них как бы говорит: «Пожалуйста, скажите мне, что я есть, что я не пустое место». Такие патологические формы эго — это всего лишь крайние вариации обычного эго.

Очень распространенная роль эго — это роль жертвы. Оно ищет внимания в форме сострадания, жалости или интереса других к «моим проблемам», ко «мне и пережитому мной». Восприятие себя жертвой является элементом многих эготипических моделей поведения, таких как привычка жаловаться, обижаться, оскорбляться и т.д. Разумеется, стоит мне отождествиться с историей, в которой я отвел себе роль жертвы, и я уже не хочу, чтобы она заканчивалась, и поэтому, как известно любому терапевту, эго не хочет решать свои «проблемы», ибо они являются частью его личности. Если никто не хочет слушать мою печальную историю — я буду рассказывать ее себе, в собственной голове, снова и снова, и буду сам себе сочувствовать, и таким образом окажусь личностью, с которой жизнь или другие люди, судьба или Бог обходятся несправедливо. Это придает форму моему образу себя, превращает меня в кого-то — а это все, что для эго имеет значение.

На ранних стадиях так называемых романтических отношений ролевые игры — весьма распространенное явление. Их цель — притянуть и удержать того, в ком эго усматривает способность «сделать меня счастливым, позволить мне чувствовать себя особенным и быть тем, кто исполнит все мои желания». «Я сыграю роль того, кого хочешь ты, а ты сыграешь роль того, кого хочу я». Это негласный и неосознаваемый договор. Однако ролевые игры — это тяжкий труд, и потому такие роли нельзя выдержать сколь угодно долго, особенно когда вы начинаете жить вместе. Что ты видишь, когда роли буксуют? К сожалению, в большинстве случаев — не саму истинную суть другого существа, а то, что ее закрывает. Ты видишь грубое и неотесанное, не прикрытое никакими ролями эго, вместе с его телом боли и неудовлетворенной потребностью, теперь переходящей в злость. Скорее всего, она будет направлена на супруга или партнера за то, что тому не удалось устранить страх и чувство недостаточности, породившие эту злость и являющиеся неотъемлемой частью эготипического самоощущения.

То, что обычно называется «влюбиться», чаще всего представляет собой обострение эготипической алчности и нужды. Ты привязываешься к другому человеку, как к наркотику, вернее, привязываешься к сформированному тобой образу этого человека. Это не имеет никакого отношения к настоящей любви, свободной от какого-либо страстного желания. Испанский язык наиболее честно выражает обычное понятие любви: ”Te quiero означает то же самое, что и “I love you” — «я хочу тебя». Выражение “I love you” в другом значении, когда двусмысленность отсутствует, ”te amo, используется редко — возможно, потому, что настоящая любовь столь же редка.

 

 

 

Отпускание представлений о себе

По мере развития племенной культуры и ее превращения в древние цивилизации, определенные люди наделялись определенными функциями: правитель, жрец, воин, земледелец, купец, ремесленник, работник и т.д. Развивалась классовая система. Функция, в большинстве случаев достававшаяся тебе по рождению, обусловливала твою личность, определяла, кто ты в глазах других и в своих собственных. Твоя функция превращалась в роль, но не считалась ролью: она была тем, кем ты был, или думал, что был. В те времена только такие редкие люди, как Будда или Иисус, видели полную абсурдность существования каст или социальных классов, считали их отождествлением с формой и понимали, что такое отождествление с обусловленным и временным заслоняет сияющий в каждом человеке свет безусловного и вечного.

В нашем современном мире общественные структуры уже не такие жесткие и строго очерченные, как раньше. Хотя большинство людей, разумеется, по-прежнему обусловлено своим окружением, тем не менее, никакая определенная функция и, соответственно, отождествление, автоматически за ними больше не закрепляются. Фактически в современном мире растет число людей, имеющих очень смутное представление о своем месте в обществе, о цели и даже о том, кто они такие. Обычно я поздравляю тех, кто говорит мне: «Я теперь не знаю, кто я». Они недоумевают и спрашивают: «Неужели ты хочешь сказать, что прийти в замешательство — это хорошо?» Я прошу их исследовать это. Что значит быть в замешательстве? «Я не знаю» — это не замешательство. Замешательство — это «Я не знаю, но должен знать». Или — «Я не знаю, но мне нужно знать». Можно ли перестать цепляться за убеждение, что ты должен или тебе нужно знать, кто ты есть? Другими словами, можешь ли ты перестать оглядываться на концептуальное представление, формирующее твое самоощущение? Можешь ли ты перестать смотреть на мысль с целью найти в ней какое-то отождествление? Что происходит с замешательством, когда ты отпускаешь убеждение, что должен знать или что тебе нужно знать, кто ты такой? Оно вдруг уходит. Когда полностью принимаешь то, что ты этого не знаешь, то фактически входишь в состояние покоя и ясности, которые гораздо ближе к тому, кто ты на самом деле есть, чем может подойти мысль. Определение себя через мысль — это самоограничение.

 

Предопределенные роли

 

 

Разумеется, в этом мире разные люди выполняют разные функции. Иначе и быть не может, потому что по интеллектуальным и физическим способностям — знаниям, умениям, талантам и энергетическим уровням — люди сильно отличаются друг от друга. На самом деле значение имеет не то, какую функцию ты выполняешь, а отождествляешься ли ты с ней до такой степени, что она завладевает тобой и становится твоей ролью. Играя роли, ты неосознан. Если ты ловишь себя на том, что играешь какую-то роль, то признание этого факта создает просвет между тобой и ролью. Когда ты целиком отождествляешься с ролью, то за того, кто ты есть, принимаешь некий стереотип поведения, и делаешь это со всей серьезностью. Другим ты также автоматически раздаешь роли, согласующиеся с твоей. Например, если ты обратишься к врачу, полностью отождествленному со своей ролью, для него ты будешь не человеком, а пациентом или историей болезни.

Хотя в современном мире социальные структуры и не такие жесткие, как в древних культурах, все же остается еще довольно много предопределенных функций или ролей, с которыми люди с готовностью отождествляются и которые, таким образом, становятся частью их эго. Как следствие, человеческие отношения теряют подлинность, человечность, в них появляется отчужденность. Эти предопределенные роли могут дать тебе некое утешающее чувство отождествления, но в конечном итоге ты в них теряешься. Люди, выполняющие различные функции в иерархических организациях, таких как военные, церковные, правительственные институты или крупные корпорации, легко погружаются в них и становятся ролевыми личностями. Если ты теряешь себя в роли, то подлинное взаимодействие с другими людьми становится невозможным.

Некоторые из предопределенных ролей мы можем назвать социальными архетипами. Упомянем лишь часть из них: домохозяйка среднего класса (встречается реже, чем раньше, но все же довольно часто); бандит-мачо; обольстительная кокетка; художник «нонконформист» или исполнитель; «культурный» человек (эта роль довольно распространена в Европе), демонстрирующий свои познания в литературе, живописи, музыке точно так же, как другие демонстрируют дорогую одежду или автомобиль. А еще есть универсальная роль взрослого. Когда ты ее играешь, тогда и себя, и жизнь воспринимаешь очень серьезно. Спонтанность, легкость в сердце и радость не входят в эту роль.

Движение хиппи, зародившееся на Западном побережье Соединенных Штатов в 60-х годах прошлого века, а затем распространившееся по всему западному миру, возникло в результате неприятия многими молодыми людьми социальных архетипов, ролей, заранее заданных стереотипов поведения, а также социально-экономических структур с эготипической основой. Они отказались играть роли, которые родители и общество хотели на них возложить. Важно отметить, что это совпало с ужасом Вьетнамской войны, в ходе которой погибло более 57 тысяч молодых американцев и более 3 миллионов вьетнамцев. Эта война в полной мере показала всем безумие системы и лежащей в ее основе ментальной установки. Несмотря на то, что в 50-х годах прошлого века большинство американцев все еще вели себя и мыслили как крайние конформисты, в 60-х — миллионы людей уже стали разрывать свое отождествление с коллективной концепцией личности, потому что безумие общества было для них слишком очевидным. Движение хиппи представляло собой ослабление до той поры жестких эготипических структур, обосновавшихся в психике человечества. Само это движение выродилось и угасло, но оставило за собой открытое пространство, причем не только внутри его участников. Оно создало условия для продвижения восточной мудрости и духовности на запад и сыграло существенную роль в пробуждении планетарного сознания.

 

 

Сиюминутные роли

 

 

Если ты в достаточной мере пробужден, достаточно осознан, чтобы наблюдать за тем, как взаимодействуешь с другими людьми, то, в зависимости от того, с кем взаимодействуешь, ты сможешь заметить тонкие различия в манере своей речи, отношении и поведении. Поначалу может быть проще наблюдать это в других; затем тебе удастся обнаружить это и в себе. То, как ты разговариваешь с президентом компании, может иметь тонкие отличия от того, как ты разговариваешь с дворником. То, как ты разговариваешь с ребенком, может отличаться от того, как ты разговариваешь со взрослым. Почему так? Потому что ты играешь роли. Ты не являешься самим собой ни с президентом, ни с дворником, ни с ребенком. Когда ты идешь в магазин что-нибудь купить, когда заходишь в ресторан, в банк, на почту, то можешь обнаружить, что соскальзываешь в предопределенные социальные роли. Ты становишься клиентом, ты говоришь и действуешь соответствующим образом. И продавец или официант, играя свои роли, обращаются с тобой как с клиентом. В действие вступает огромное количество обусловленных моделей поведения, определяющих природу взаимодействия двух людей. Вместо людей в отношения вступают концептуальные мысленные образы. Чем более люди отождествляются со своими ролями, тем менее естественны их отношения.

У тебя есть не только мысленный образ другого человека, но и образ самого себя, взаимодействующего с ним. Поэтому в отношения с этим человеком вступаешь не ты, а тот, кем ты себя считаешь, и наоборот. Концептуальный образ себя, созданный твоим умом, вступает в отношения со своим же творением, то есть с концептуальным образом, созданным на основе твоего восприятия другого человека. Ум другого человека, скорее всего, сделал то же самое, поэтому любое эготипическое взаимодействие двух людей — это, в действительности, взаимодействие четырех созданных умом концептуальных личностей, в конечном итоге — мнимых. Поэтому совершенно не удивительно, что в отношениях так много конфликтов. Это и есть ненастоящие отношения.

 

 

Монах с потными ладонями

 

 

Монах по имени Касан — учитель дзен — был приглашен на похороны важной персоны, чтобы исполнить определенные обязанности. Ожидая прибытия губернатора провинции и прочих господ и дам, он заметил, что ладони у него стали влажными.

На следующий день он созвал учеников и объявил, что еще не готов быть настоящим учителем. Он объяснил им, что способность одинаково держаться перед любым человеком, будь то нищий или король, еще не достаточно в нем развита. Он еще не готов смотреть сквозь социальные роли и концептуальные личности и видеть в каждом человеке одну и ту же природу бытия. Затем он ушел в ученики к другому мастеру. Восемь лет спустя он вернулся к своим ученикам, став просветленным.

 

 

 

Счастье как роль против истинного

счастья

 

 

«Как дела?» — «Отлично. Лучше не бывает».

Правда это или ложь?

Во многих случаях счастье — это исполняемая роль. При этом за внешней улыбкой скрывается много боли. Депрессия, срывы, неадекватные реакции — это общие явления, когда сияющей белозубой улыбкой прикрывается состояние глубокого несчастья, когда есть отрицание — иногда даже самого себя.

«Отлично» — это роль, исполняемая эго, и в Америке она получила большее распространение, чем в других странах, где выглядеть несчастным — почти нормально, и поэтому социально приемлемо. Возможно, это преувеличение, но мне рассказывали, что в столице одной северной страны вас могут арестовать, если на улице вы будете улыбаться незнакомым людям.

Если ты чувствуешь себя несчастным, первое, что тебе нужно сделать, — признать, что это есть. Но не говори: «Я несчастен». Это не имеет ничего общего с тем, кто ты есть. Скажи: «Я чувствую себя несчастным». Затем исследуй это. Возможно, к этому имеет отношение какая-то ситуация, в которой ты оказался. Для того чтобы ее изменить или вытащить себя из нее, тебе может понадобиться предпринять какое-нибудь действие. Если ты ничего не можешь сделать, повернись к ситуации лицом и скажи: «Ну, хорошо, прямо сейчас есть то, что есть. Я могу либо принять это, либо чувствовать себя несчастным». Ситуация никогда не бывает первопричиной того, чтобы чувствовать себя несчастным. Причиной этого состояния являются твои мысли по поводу ситуации. Осознавай мысли, какие думаешь. Отделяй их от ситуации, — она всегда нейтральна, она всегда такая, какая есть. Есть ситуация, или факт, и есть твои мысли по поводу ситуации. Вместо того чтобы сочинять интерпретации, придерживайся фактов. Например, «Я разорен» — это интерпретация. Она ограничивает тебя и мешает предпринять эффективное действие. «На моем банковском счету осталось пять центов» — это факт. Стой лицом к факту — это всегда воодушевляет. Осознавай то, что твои мысли в значительной мере создают переживаемые тобой эмоции. Заметь связь между мыслями и эмоциями, будь осознанностью, стоящей за ними.

Не ищи счастья. Если ты его ищешь, то никогда не найдешь, потому что поиск счастья — это его противоположность. Счастье всегда иллюзорно, но свобода от состояния несчастья достижима прямо сейчас. Повернись лицом к своему чувству несчастья и не создавай о нем интерпретаций. Оно заслоняет от тебя твое естественное состояние благополучия и внутреннего покоя, заслоняет источник твоего счастья.

 

 

 

Родительство: роль или функция?

 

 

Многие взрослые, разговаривая с маленькими детьми, играют роли. Они произносят глупые слова и издают бессмысленные звуки. Они разговаривают с ребенком свысока. Они не обращаются с ребенком как с равным. Тот факт, что ты пока знаешь больше, или что ты крупнее, не означает, что ребенок не равен тебе. Большинство взрослых, осознав в какой-то момент жизни, что стали родителями, а значит, должны «соответствовать» этому, вступают в одну из самых универсальных ролей. Самый важный вопрос таков: способен ли ты выполнять родительскую функцию, и выполнять ее хорошо, при этом не отождествляясь с этой функцией, то есть не превращая ее в свою роль? Необходимая часть функции родителя — это обеспечивать потребности ребенка, смотреть, чтобы он не оказался в опасности и время от времени говорить ему, что делать и чего не делать. Однако когда родительство превращается в отождествленность, когда твое самоощущение целиком или в значительной мере выводится из нее, тогда эта функция легко приобретает слишком большое значение, становится преувеличенной и захватывает тебя. Стремление предоставить детям необходимое становится чрезмерным и превращается в баловство. Оберегание их от опасных ситуаций превращается в сверхопеку, мешающую им самостоятельно познавать и исследовать мир. Разъяснение детям, что нужно и чего не нужно делать, превращается в контролирование и авторитарное руководство.

Более того, отождествленность с ролью родителя сохраняется и после того, как необходимость в выполнении этих функций отпадает. В этом случае родители не могут перестать быть родителями даже когда их ребенок становится взрослым человеком. Они не в силах отказаться от своей потребности в том, чтобы он продолжал в них нуждаться. Даже если ему уже за сорок, родители не могут освободиться от мысли «Я знаю, что для тебя лучше». Они непроизвольно продолжают исполнять роль родителей, поэтому у них нет настоящих отношений со своим взрослым ребенком. Они определяют себя через эту роль и бессознательно боятся лишиться этого отождествления, если перестанут быть родителями. Когда их желание контролировать своего взрослого ребенка или влиять на его действия встречает противодействие — как это обычно и бывает, — они начинают его или критиковать, или выражать неодобрение, или пытаются заставить его почувствовать вину, — и все это в бессознательной попытке отстоять свою роль и свое отождествление. Со стороны это выглядит так, будто они проявляют заботу о своем ребенке, в чем полностью уверены, но на самом деле озабочены лишь сохранением своего ролевого отождествления. Любая эготипическая мотивация направлена на повышение собственной значимости. Она сопровождается действиями в своих интересах, иногда умно замаскированными, причем даже от самого себя, то есть от того, в ком это эго функционирует.

Мать и отец, отождествившиеся с ролью родителей, могут пытаться компенсировать собственную нецелостность через детей, направляя на них потребность родительского эго кем-нибудь манипулировать. Их целью становится заставить детей испытывать чувство недостаточности, что является обычным состоянием родительского эго. Если бы основная масса неосознаваемых родителями ожиданий и мотиваций, проявляющихся на фоне навязчивой потребности манипулировать детьми, была осознана и озвучена, получилось бы что-то вроде: «Я хочу, чтобы ты достиг того, чего не удалось достичь мне. Я хочу, чтобы в глазах мира ты кем-нибудь стал, тогда через тебя я тоже смогу кем-нибудь быть. Не лишай меня надежды. Я стольким пожертвовал ради тебя. Цель моего недовольства в том, чтобы в тебе возникло чувство вины и дискомфорта, и чтобы ты, в конце концов, исполнил мои желания. И, бесспорно, я знаю, что для тебя будет лучше. Я тебя люблю, и буду любить дальше, если ты сделаешь то, что я считаю для тебя правильным».

Воспринимая подобные бессознательные мотивации сознательно, ты сразу же понимаешь, насколько они абсурдны. Стоящее за ними эго вместе со всеми его функциональными расстройствами становится видимым. Некоторые родители, с кем мне доводилось разговаривать, внезапно приходили к пониманию: «Бог ты мой, неужели я делаю это?» Как только ты начинаешь видеть то, что делаешь, или делал до сих пор, тебе сразу становится очевидной тщетность такого образа действий, а заодно становится видна и бессознательная модель поведения, которая в результате ее осмысления сама собой приходит к своему концу. Осознанность — это самая мощная сила для осуществления перемен.

Если твои родители поступают с тобой подобным образом, не говори им, что они неосознанны и находятся в плену эго. Это сделает их еще более неосознанными, поскольку эго встанет на защиту своих позиций. Тебе достаточно признать, что в них есть эго, и что оно не является тем, кто они есть. Эготипические модели поведения, даже застарелые, если ты не противодействуешь им внутренне, иногда растворяются почти чудесным образом. Противодействие только придает им новую силу. Но даже если они не растворяются, ты все равно можешь с сочувствием принять поведение родителей. У тебя не будет необходимости реагировать на него, или, иначе говоря, его персонифицировать.

Также осознавай собственные бессознательные предположения и ожидания, стоящие за прежними поведенческими реакциями. «Родители, наверно, одобрят мои поступки. Они должны понимать меня и считать тем, кто я есть». Разве? Почему они должны? Факт в том, что они не должны, потому что не могут. Их развивающееся сознание еще не совершило квантовый скачок на уровень осознанности. Они еще не стали способными разотождествиться со своей ролью. «Да, но пока я не получу их одобрения и понимания, я не смогу быть счастливым и чувствовать себя комфортно по отношению к тому, кто я есть». Разве? Как их одобрение или неодобрение может повлиять на то, кто ты есть? Все эти неисследованные предположения вызывают многочисленные негативные эмоции, а также глубокое и совершенно ненужное чувство несчастья.

Будь бдителен. Не являются ли проносящиеся в твоем уме мысли внедренными в него мыслями твоих родителей, говоривших тебе, возможно, что-то типа: «Ты недостаточно хорош. Ты никогда ни в чем не сможешь стать значительным», или иными суждениями и ментальными установками? Если в тебе есть осознанность, ты сможешь распознать голос у себя в голове и узнать его: старая идея, обусловленная прошлым. Если в тебе есть осознанность, тебе больше не нужно верить каждой приходящей в голову мысли. Это всего лишь старая идея, не более. Осознанность — это Присутствие, и только Присутствие может растворить в тебе бессознательное прошлое.

Рам Дасс сказал: «Если ты считаешь себя просветленным, пойди и поживи неделю с родителями». Это хороший совет. Отношения с родителями — это не только исходные отношения, задающие тон во всех остальных отношениях, но также и хорошая проверка твоей степени Присутствия. Чем больше у вас было прошлого, тем более присутствующим тебе нужно быть; в противном случае ты снова и снова будешь вынужден реанимировать это прошлое.

 

 

 

Осознанное страдание

 

 

Если у тебя есть маленькие дети, помогай им, наставляй и защищай, как только можешь, но, что важнее, предоставь им простор — пространство для того, чтобы быть. Они пришли в этот мир через тебя, но они не «твои». Убеждение «Я знаю, что для тебя лучше», может быть верным только когда они очень маленькие, но чем они старше, тем меньше в этом правды. Чем больше у тебя ожиданий насчет того, как должна разворачиваться их жизнь, тем глубже ты в уме. Лучше будь для них присутствующим. В конце концов, они будут совершать ошибки, и, как все люди, будут в той или иной форме испытывать страдание. В действительности, это будут ошибки только с твоей точки зрения. То, что тебе представляется ошибкой, может оказаться именно тем, что твоим детям нужно сделать или испытать. Оказывай им такую помощь и давай столько наставлений, сколько в твоих силах, но имей в виду, что время от времени тебе придется позволять им совершать ошибки, особенно когда они будут на пороге взрослости. Иногда ты также можешь позволять им испытывать страдание. Оно может свалиться на них как гром среди ясного неба, или стать следствием их собственных ошибок.

Будет ли здорово, если ты сможешь уберечь их от страдания? Нет, не будет. Тогда они не смогут развиться как человеческие существа, и будут оставаться мелкими, поверхностными, отождествленными со своим внешним видом и вещами. Страдание ведет в глубину. Парадокс в том, что страдание исходит из отождествления с формой, и оно же это отождествление разрушает. Много страдания исходит от эго, но в конечном итоге, само страдание приводит к размыванию эго — если, конечно, ты настрадался достаточно.

Человечеству предначертано выйти за пределы страдания, но не так, как думает эго. Одной из многих ошибочных идей, вводящих в заблуждение, является такая: «Я не должен страдать». Иногда эта мысль переносится на кого-нибудь из близких — «Мой ребенок не должен страдать». В основе страдания лежит сама эта мысль. Страдание имеет благородную цель: эволюцию сознания и сжигание эго. Человек на кресте — это архетипический образ, это каждый мужчина и каждая женщина. Сопротивляясь страданию, ты затягиваешь процесс, потому что сопротивление только наращивает эго, которое нужно сжечь. Когда же ты принимаешь страдание, то в результате того, что ты начинаешь страдать осознанно, то процесс ускоряется. Ты можешь принять собственное страдание, или страдание кого-то другого, например, своего ребенка или родителя. В самом осознанном страдании уже заложена трансформация. Огонь страдания становится светом сознания.

Эго говорит: «Я не должен страдать». И сама эта мысль заставляет тебя страдать намного больше. Это извращение истины, а истина всегда парадоксальна. Она такова: чтобы выйти из страдания, тебе прежде потребуется в него войти, сказать ему «да».

 

 

 

Осознанное родительство

 

 

Многие дети испытывают скрытую злобу и враждебность по отношению к родителям, и часто причиной тому становится отсутствие настоящих отношений с ними. Ребенок имеет глубокое сильное желание, чтобы его родитель был человеком, а не ролью, как бы добросовестно он ее ни исполнял. Для своего ребенка ты можешь делать все, что в твоих силах, и делать это правильно, но даже этого недостаточно. В действительности, деланья никогда не бывает достаточно, если ты пренебрегаешь Сущим. Эго ничего не знает о Сущем, но верит в то, что деланье спасет тебя. Если ты зажат в тисках эго, то веришь, что, делая больше и больше, ты, в конце концов, накопишь достаточно «сделанного», чтобы когда-нибудь в будущем почувствовать себя счастливым. Не получится. Ты просто увязнешь в деланье. Вся цивилизация увязла в деланье, основой которого не является Сущее, а потому это деланье тщетно.

Как ты можешь внести Сущее в жизнь беспокойной и суетливой семьи, в отношения со своим ребенком? Ключ в том, чтобы уделять ребенку внимание. Есть два типа внимания. В основе первого типа лежит форма. Другой тип внимания не связан с формой. Внимание, основанное на форме, всегда, так или иначе, связано с деланьем или оценкой. «Ты сделал домашнее задание? Иди обедать. Уберись у себя в комнате. Почисть зубы. Займись тем. Прекрати это. Поторапливайся, подготовься».

Что нам делать дальше? Этот вопрос довольно точно обобщает то, как выглядит жизнь в большинстве семей. Внимание, основанное на форме, конечно же, необходимо, и оно находит свое место, но если в отношениях с ребенком нет ничего другого, то теряется самое важное для жизни измерение, и Сущее полностью заслоняется деланьем, или, как сказал Иисус, «мирскими заботами». Внимание, не связанное с формой, неотделимо от измерения Сущего. Как это работает?

Когда ты смотришь на ребенка, слушаешь его, прикасаешься к нему или помогаешь ему так или иначе — ты бдителен, спокоен, полностью присутствуешь, не хочешь ничего иного, кроме данного момента — такого, как он есть. Так ты создаешь пространство для Сущего. В этот миг, если ты присутствуешь, ты не мать и не отец. Ты — бдительность, готовность, спокойствие, Присутствие, которое слушает, смотрит, прикасается, даже говорит. Ты — Сущее за деланьем.

 

 

 

Признание своего ребенка

 

 

Ты человеческое существо. Что это значит? Мастерство жизни — это не вопрос управления, а вопрос отыскания равновесия между человеком и Сущим. Мать, отец, муж, жена, молодой, старый, роли, которые ты исполняешь, функции, которые выполняешь, то есть все, что ты делаешь — принадлежит человеческому измерению. Всему этому есть место и это нужно уважать, но только для реализованных, по-настоящему осмысленных отношений или жизни одного этого никогда не будет достаточно. Одного человеческого измерения совершенно недостаточно, как бы ты ни старался и чего бы ни достигал. Есть Существование. Его можно найти в покое, в бдительном присутствии самого Сознания, Сознания, каким ты являешься. Человек — это форма. Существование бесформенно. Человек и Существование не отделены друг от друга, они слиты воедино.

В человеческом измерении ты, без сомнений, превосходишь своего ребенка. Ты крупнее, сильнее, больше знаешь, больше можешь. Если тебе знакомо только это измерение, то ты будешь бессознательно чувствовать превосходство по отношению к ребенку, бессознательно же заставишь его чувствовать себя так, будто он ниже тебя. Между тобой и ребенком нет равенства, потому что в ваших отношениях есть только форма, а в форме вы, конечно же, не равны. Ты можешь любить своего ребенка, но твоя любовь будет только человеческой, иначе говоря, обусловленной, собственнической, порывистой, скачкообразной, прерывистой. Вы равны только за пределами форм, в Существовании, и истинная любовь в ваших отношениях может появиться, только когда ты обнаружишь это не имеющее формы измерение в себе, обнаружишь Присутствие, каким являешься, вневременное Я Есть, узнавшее себя в другом. И одновременно с этим другой, в данном случае, ребенок, будет чувствовать, что его любят, иначе говоря, признают.

Любить — значит видеть себя в другом. Тогда «инакость» другого начинает восприниматься как иллюзия, свойственная чисто человеческому миру, миру форм. Страстное желание любви, живущее в каждом ребенке, — это страстное желание быть признанным не на уровне форм, а на уровне Существования. Если у родителей в почете только человеческое измерение ребенка, и они пренебрегают Существованием, ребенок будет чувствовать, что их отношения не реализованы полностью, что в них не хватает чего-то абсолютно важного для жизни, и тогда в ребенке начинает расти боль, и порой по отношению к родителям появляется бессознательная враждебность. «Почему вы меня не признаете?» — вот что, кажется, говорят эти боль и враждебность.

Когда другой тебя признает, то через вас обоих это признание еще сильнее притягивает в мир измерение Сущего. Это любовь, возвращающаяся в мир. Я говорил об этом, делая особый акцент на твоих отношениях с ребенком, но это, разумеется, в такой же степени применимо к любым отношениям. Сказано: «Бог есть любовь», но это не совсем верно. Бог — это Единая Жизнь внутри и вне ее бесчисленных форм. Любовь подразумевает двойственность: любящий и любимый, субъект и объект. Поэтому любовь — это узнавание единства в двойственном мире. Это рождение Бога, Его приход в мир форм. Любовь делает этот мир менее земным, менее плотным, делает его более прозрачным для божественного измерения, света самого сознания.

 

 

 

Отказ от исполнения роли

 

 

Делать то, что требуется в любой ситуации и не превращать это в роль, с которой можно отождествиться, — суть урока по искусству жить. Каждый из нас оказался здесь для того, чтобы усвоить этот урок. Ты становишься максимально сильным и эффективным в том, что делаешь, когда совершаешь действие ради самого действия, а не тогда, когда превращаешь его в средство защиты и усиления своего отождествления с ролью или в стремление подстроиться под нее. Любая роль — это вымышленное, мнимое самоощущение, но через него все персонифицируется, и поэтому подвергается разрушению и искажению, которое осуществляет сформированное в уме «маленькое я» и любая его роль, какую ему доводится играть. Большинство людей, занимающих должности во властных структурах этого мира, — политики, телевизионные знаменитости, а также деловые и религиозные лидеры, — полностью отождествлены со своими ролями, хотя бывают и очень редкие, но заметные исключения. Они могут считаться VIP персонами, но это не более чем бессознательные игроки эготипической игры, кажущейся такой важной и значительной, и, вместе с тем, начисто лишенной какой-либо истинной цели. Словами Шекспира, это «сказка, рассказанная идиотом, громогласная и полная неистовства, но лишенная смысла». Поразительно, но Шекспир пришел к этому выводу без помощи телевидения. Если эготипическая земная драма и имеет какую-нибудь цель, то лишь побочную: она создает на планете все больше и больше страдания, и само это страдание, хотя оно в значительной степени и является результатом работы эго, в конечном счете, разрушает его. Это огонь, в котором эго сжигает само себя.

Редко кому в мире играющих роли личностей удается выходить за рамки созданных умом образов — а такие люди есть и на телевидении, и в журналистике, и в мире бизнеса — и действовать из глубокого ядра своего Сущего. Они не пытаются казаться больше, чем есть, а просто являются самими собой и весьма заметно выделяются на общем фоне, причем лишь они создают истинные перемены в мире.

Такие люди несут новое сознание. Что бы они ни делали — все становится возможным, потому что находится в сонастроенности с намерением целого. Однако их влияние идет гораздо дальше того, что они делают, и выходит далеко за пределы их функций. Одно лишь их присутствие — простое, естественное, скромное — оказывает преобразующее действие на любого, с кем они вступают в контакт.

Когда ты не играешь роли, то в том, что ты делаешь, отсутствует эго. Нет никакой вторичной программы действий: защиты или укрепления своего «я». В результате твои действия имеют значительно большую силу. Ты целиком сфокусирован на ситуации. Ты сливаешься с ней в одно. Ты не пытаешься быть кем-то, заслуживающим особенного внимания. Когда ты в полной мере являешься собой, ты наиболее сильный, наиболее эффективный. Но не пытайся быть собой. Это будет совсем другая роль. Она называется «естественный, спонтанный я». Как только начинаешь стараться быть тем или этим, ты начинаешь играть роль. «Просто будь собой» — хороший совет, но и он может завести не туда. Войдет ум и скажет: «Давай посмотрим, как я могу быть собой?» Затем он разработает какую-нибудь стратегию: «Как быть собой». Это другая роль. На самом деле вопрос «Как я могу быть собой?» — неправильный. Будто бы для того, чтобы быть собой, тебе потребуется что-то делать. В данном случае «как» неприменимо, потому что ты уже являешься собой. Просто перестань добавлять ненужный груз к тому, кем уже являешься. «Но я не знаю, кто я. Я не знаю, что значит быть собой». Если незнание того, кто ты есть, не вызывает в тебе никакого дискомфорта, тогда то, что остается — это то, кто ты есть на самом деле — Существование за человеком. Это скорее поле чистой потенциальности, чем что-либо еще, имеющее определение.

Откажись давать себе определения — себе и другим. Ты не умрешь. Ты придешь к жизни. И не беспокойся о том, как тебя характеризуют другие. Давая тебе определение, они ограничивают сами себя, так что это их проблема. При взаимодействии с другими не ставь на первое место роль или функцию, не будь ими, но будь полем осознанного Присутствия.

Почему эго играет роли? Потому что существует один бессознательный подход, одна ключевая ошибка, одна бессознательная мысль. Вот она: я недостаточен. За ней следует другая бессознательная мысль: чтобы получить все нужное, чтобы в полной мере быть собой, мне необходимо играть какую-нибудь роль. Чтобы быть больше, мне нужно иметь больше. Но ты не можешь быть больше, чем есть, потому что под своей физической и психологической формой ты уже одно целое с Жизнью, одно целое с Существованием. Пребывая в форме, ты всегда есть и будешь ниже одних и выше других. Но в самой сути ты не ниже и не выше кого-либо. Истинное самоуважение и истинное смирение приходят из этого осознания. В глазах эго самоуважение и смирение противоположны. Но в своей сути это одно и то же.

 

 

Патологическое эго

 

 

Эго, в более широком смысле слова, патологично само по себе, какую бы форму оно ни принимало. Если мы посмотрим на древнегреческий корень слова патологический, то увидим, как хорошо этот термин подходит к эго. Хотя обычно это слово используется для описания состояния болезни, оно, тем не менее, происходит от слова pathos, что означает страдание. Именно эту характерную особенность состояния человека Будда обнаружил еще 2600 лет назад.

Однако человек, находящийся в ловушке эго, не осознает страдание как страдание, а расценивает его как единственный уместный в данной ситуации вариант отклика. Эго слепо, и в своей слепоте не способно видеть страдание, навлекаемое им на себя и других. Состояние, когда ты чувствуешь себя несчастным, — это умственно-эмоциональная болезнь, порожденная эго и достигшая масштабов эпидемии. Оно является внутренним эквивалентом загрязнения планеты. Такие негативные состояния, как гнев, ревность и тому подобные, не считаются негативными, а полностью оправдываются и в дальнейшем воспринимаются как вызванные кем-то другим или каким-либо внешним фактором, но не как созданные самим человеком. «Я считаю, что ты в ответе за мою боль», — вот какой смысл эго вкладывает в эти слова.

Эго не способно отличить ситуацию от ее интерпретации и реакции на ситуацию. Ты можешь сказать: «Какой ужасный день» даже не понимая, что холодная и ветреная погода, дождь и то, на что ты реагируешь, не ужасны. Они такие, какие есть. Ужасна твоя реакция, твое внутреннее сопротивление этому, а также эмоция, созданная этим сопротивлением. Словами Шекспира — «Нет ничего, что было бы хорошим иль плохим, но мысли превращают их в такое». Более того, эго часто принимает страдание или негативность за удовольствие, потому что за их счет укрепляет себя.

Например, гнев или негодующая враждебность чрезвычайно укрепляют эго через усиление чувства разобщенности, через акцентирование и придание особого значения «инакости» других, через создание ментальной позиции «правоты», кажущейся неприступной крепостью. Если бы ты смог увидеть физиологические изменения, происходящие в твоем теле в то время, когда тобой владеют такие негативные состояния, если бы ты смог заметить, какой ущерб они наносят работе сердца, пищеварительной и иммунной системе, а также другим бесчисленным телесным функциям, то тебе стало бы совершенно ясно, что такие состояния, без всякого сомнения, патологичны. Это формы страдания, а не удовольствия.

Когда ты находишься в негативном состоянии, в тебе есть нечто жаждущее этой негативности, получающее от нее удовольствие или верящее, будто это состояние принесет желаемое. Иначе кто бы стал зависать в состоянии негативности, делать себя и других маленькими и создавать в теле болезнь? Таким образом, когда в тебе есть негативность, и в то же время ты способен осознавать присутствие в себе чего-то такого, что извлекает из нее удовольствие или верит, что у этой негативности есть какая-то полезная цель, тогда ты непосредственно осознаешь эго. В тот миг, когда это случается, твоя тождественность претерпевает сдвиг от эго к осознанности. Это значит, что эго сжимается, а осознанность растет.

Если прямо посреди негативности ты сможешь осознать: «Сейчас я сам себе причиняю страдание», то этого окажется достаточно, чтобы подняться над ограничениями обусловленных эготипических состояний и реакций. Осознанность, когда она есть, раскрывает перед тобой безграничные возможности, — то есть, открывает тебе другие, бесконечно более разумные способы действий в любой ситуации. Ты будешь способен свободно отпускать свое состояние несчастья в тот самый момент, как только признаешь его неразумным. Негативность не является разумной. Она всегда исходит из эго. Эго может быть изворотливым и неглупым, но оно не бывает разумным. Изворотливость преследует собственные мелкие цели. Разумность намного шире видит целое. В нем все взаимосвязано. Изворотливость мотивируется собственными интересами и живет очень недолго. Многие политики и бизнесмены изворотливы. Очень немногие разумны. Все, что достигается при помощи изворотливости, живет недолго и, в конечном счете, всегда защищает себя. Изворотливость разделяет и исключает, разумность соединяет и включает.

 

Фоновое состояние несчастья

 

 

Эго создает разобщенность, а разобщенность создает страдание. Следовательно, патологичность эго очевидна. Особняком от явных форм, таких как гнев, ненависть и т.д., стоят другие, более тонкие формы негативности, которые настолько широко распространены, что негативностью не считаются. Например, нетерпение, раздражение, нервозность и состояние, когда ты «сыт по горло». Они формируют фоновое состояние несчастья, которое у многих людей становится преобладающим внутренним состоянием. Чтобы эти формы обнаружить, тебе нужно быть предельно бдительным и абсолютно присутствующим в том, чем ты занимаешься, — это миг пробуждения, разотождествления с умом.

Вот пример состояния, которое легко не заметить именно потому, что в силу своей широкой распространенности оно считается нормальным. Тебе оно может быть знакомо. Часто ли ты испытываешь чувство недовольства, которое точнее всего можно описать как некое своеобразное фоновое чувство негодования? Оно может быть как конкретным и определенным, так и безадресным. Многие в этом состоянии проводят большую часть жизни. Они настолько отождествлены с ним, что не могут отступить назад и увидеть его. В основе этого чувства лежит необходимость придерживаться определенных бессознательных убеждений, иначе говоря, мыслей. Ты думаешь эти мысли так же, как видишь сны, когда спишь. Другими словами, ты не знаешь, что думаешь их как видящий сон не знает, что видит сон.

Вот некоторые из самых распространенных неосознаваемых мыслей, питающих чувство недовольства, или фонового негодования. Я очистил их от содержимого так, чтобы осталась голая структура. Когда на заднем (или даже на переднем) плане твоей жизни возникнет чувство несчастья, ты сможешь увидеть, какие из этих мыслей наполняют тебя и применимы лично к тебе в данной ситуации:

 

«Прежде чем я успокоюсь (стану счастливым, состоявшимся и т.д.), в моей жизни что-то должно произойти. И я возмущен тем, что этого еще не произошло. Может быть, мое возмущение, в конце концов, приведет к тому, чтобы это случилось».

 

«В прошлом произошло что-то такое, чего не должно было быть, и я этим возмущен. Если бы этого не случилось, сейчас я был бы спокоен».

 

«Прямо сейчас происходит что-то такое, чего не должно происходить, и мешает мне быть спокойным».

 

Бессознательные суждения часто направляются на какого-нибудь человека, и тем самым «происходящее» превращается в «деланье»:

 

«Чтобы я был спокоен, ты должен сделать то или это. И я возмущен тем, что ты этого еще не сделал (не понял). Возможно, мое возмущение заставит тебя это сделать (понять)».

 

«Есть что-то такое, что ты (или я) сделал, сказал или не сделал и не сказал когда-то в прошлом, что мешает мне быть спокойным сейчас».

 

«То, что ты сейчас делаешь, или не делаешь, мешает мне быть спокойным сейчас».

 

 

 

Секрет счастья

 

 

Все приведенное выше — это стереотипные подходы, неисследованные мысли, принимаемые за реальность. Это истории, сочиненные эго с целью убедить тебя в том, что сейчас ты не можешь быть спокойным или полностью реализованным. Быть спокойным и быть тем, кто ты есть, то есть быть собой, — это одно и то же. Эго говорит: «Может быть, когда-нибудь в будущем я смогу быть спокойным — если случится это, это или это, или я получу то-то и то-то или кем-то стану». Или оно говорит: «Я не могу быть спокойным, поскольку что-то случилось в прошлом». Послушай человеческие истории — их все можно озаглавить одинаково: «Почему Я Не Могу Быть Спокойным Сейчас». Эго не знает, что возможность быть спокойным есть у тебя сейчас. Или же оно может это знать, но боится, что ты тоже об этом узнаешь. Покой, кроме всего прочего, — это конец эго.

Как быть в покое сейчас? Помирившись с настоящим моментом. Настоящий момент — это поле для игры жизни. Ей больше негде происходить. Помирись однажды с настоящим моментом и посмотри, что начнет происходить, на что ты станешь способен или что выберешь делать, или, вернее, что жизнь будет делать через тебя. Секрет искусства жить, секрет любого успеха и счастья выражается тремя словами: Заодно С Жизнью. Быть заодно с жизнью — это всего лишь быть заодно с настоящим моментом. Тогда ты осознаешь, что не ты проживаешь жизнь, а жизнь проживает тебя. Жизнь — это танцор, а ты — танец.

Эго любит негодовать по поводу реальности. А что такое реальность? Это то, что есть. Будда назвал ее татхата — таковость жизни, что является ни чем иным, как таковостью данного момента. Противодействие настоящему моменту является одним из главных признаков и характерных черт эго. Оно формирует и негативность, на которой пышно разрастается эго, и чувство несчастья, которое эго любит. Так ты заставляешь страдать и себя, и других, и даже не понимаешь, что делаешь именно это, не понимаешь, что творишь ад на земле. Создавать страдание и не признавать этого — это суть бессознательной жизни; это значит быть целиком в ловушке эго. Степень неспособности эго признавать себя и видеть, что оно делает само, невероятна и потрясающа. Оно делает именно то, за что осуждает других, не видя этого. Когда же ему на это указывают, оно все гневно отрицает и приводит разумные доводы и самооправдания с целью исказить факты. Так поступают люди, так ведут себя корпорации, таким образом действуют правительства. Когда у них ничего не получается, они прибегают к крику и даже к физическому насилию. «Пошлите морскую пехоту». Теперь нам понятна глубокая мудрость слов Иисуса на кресте: «Прости их, ибо не ведают что творят» (от Луки, 23:34).

Чтобы покончить со страданием, на протяжении тысячелетий вносившим в состояние людей столько боли, тебе придется начать с самого себя и взять на себя ответственность за свое внутреннее состояние в данный момент. Это значит — сейчас. Спроси себя: «Есть ли во мне негативность в данный момент?» Затем стань бдительным, внимательным к своим мыслям и эмоциям. Наблюдай за низкими уровнями чувства несчастья в любой форме, о которых я упомянул выше, такими как недовольство, нервозность, состояние «сыт по горло» и т.д. Наблюдай мысли, возникающие с целью оправдать или объяснить это чувство, но в действительности вызывающие его. В тот миг, когда ты осознаешь свое негативное состояние, его наличие не значит, что у тебя ничего не получилось. Это значит, что ты достиг цели. Пока эта осознанность не придет, у тебя будет сохраняться отождествление с внутренними состояниями, а это отождествление и есть эго. Вместе с осознанностью приходит разотождествление с мыслями, эмоциями и реакциями. Не путай его с отрицанием. Когда мысли, эмоции и реакции будут признаны, то в момент их признания разотождествление произойдет автоматически. Тогда твое самоощущение, чувство того, кто ты есть, претерпевает сдвиг — до этого момента ты был мыслями, эмоциями и реакциями, а сейчас ты осознанность, осознанное Присутствие, наблюдающее эти состояния.

«Когда-нибудь я освобожусь от эго». Кто это говорит? Эго. Освободиться от эго — не очень большая работа, совсем маленькая. Все, что тебе надо делать, это осознавать свои мысли и эмоции, когда они случаются. Это не совсем «деланье», это, скорее, «виденье». В этом смысле, чтобы освободиться от эго, тебе действительно ничего не придется делать. Когда такой сдвиг происходит, а это сдвиг от думанья к осознанности, — в твоей жизни начинает работать разумность, несопоставимо большая, чем изворотливость эго. Эмоции и даже мысли через осознанность теряют свои личностные качества. Осознанность позволяет признать их неличностную природу. В них больше нет «я». Они являются просто человеческими эмоциями, человеческими мыслями. Всё твоё личное прошлое, в конечном итоге являющееся не более чем интерпретацией, переходит в разряд вещей вторичной важности и больше не занимает первые ряды твоего сознания. Оно перестает быть основой твоего чувства отождествленности. Ты свет Присутствия, осознанность, что важнее и глубже любых мыслей и эмоций.

 

 

 

Патологические формы эго

 

 

Как мы уже видели, эго по своей природе патологично в самом широком смысле этого слова, то есть ему свойственно вызывать функциональные нарушения и страдание. Многие умственные расстройства складываются из тех же характерных эготипических черт, что есть и у обычного человека, за тем лишь исключением, что у страдающего ими они настолько ярко выражены, что их патологическая природа ясна каждому, кроме самого пациента.

Например, многие нормальные люди, чтобы казаться более важными и значимыми, более необычными, а также для придания себе большего веса в глазах окружающих, иногда не упустят возможности прихвастнуть: например, сообщить, с кем они знакомы, чего сумели достичь, какими располагают возможностями, чем владеют и распоряжаются, а также стараются упомянуть любые другие вещи, с которыми эго может отождествиться. А некоторые из них, ведомые чувством неполноценности эго и его потребностью иметь больше или быть «больше», лгут по привычке. Большая часть того, что они о себе говорят, все их истории — это полнейшая выдумка, ложная система взглядов, разработанная эго с целью чувствовать себя больше, значительнее, необычнее. Их грандиозный и раздутый образ самих себя порой может сбить вас с толку, но обычно ненадолго. Люди быстро понимают, что это чистая фикция.

Душевная болезнь под названием параноидальная шизофрения, или коротко — паранойя, по сути, является ненормально увеличенной формой эго. Обычно эго состоит из выдуманной им истории, целью которой является обосновать свое стойкое чувство страха, составляющее его основу. Ключевым элементом этой истории является вера в то, что определенные люди (иногда многие или почти все) плетут интриги и замышляют против «меня» заговор с целью контролировать «меня» или убить. Эта история имеет такую внутреннюю согласованность и логику, что порой сбивает людей с толку и заставляет в нее поверить. Иногда в самой основе существования организаций или даже целых наций лежит система параноидальных убеждений. В этом случае страх и недоверие эго к другим людям, его склонность подчеркивать их «инакость», фокусируясь на том, что представляется их недостатками, и привычка отождествлять их с этими недостатками, идет намного дальше и превращает других в бесчеловечных чудовищ. Эго нуждается в других, но его проблема в том, что оно их ненавидит и боится. Формулировка Жан-Поля Сартра «Ад — это другие» — это голос эго. Параноик ощущает этот ад острее других, но любой, в ком эготипические модели поведения остаются активными, тоже в какой-то степени будет это чувствовать. Чем сильнее твое эго, тем вероятней, что других людей ты будешь воспринимать как основную причину своих жизненных проблем. Также более чем вероятно, ты будешь осложнять жизнь окружающим. Но, конечно, именно ты окажешься неспособным это увидеть. Тебе всегда будет казаться, что все это делают другие.

Душевная болезнь, называемая паранойей, имеет еще один симптом, являющийся элементом любого эго, хотя при паранойе он принимает крайнюю форму. Чем сильнее больному кажется, что его преследуют, следят за ним и угрожают, тем более ярким становится его ощущение, будто он — центр Вселенной, вокруг которого все крутится, а оттого, что на него направлено внимание такого большого количества людей, он считает себя еще более особенным и важным. Его чувство, будто он жертва, будто так много людей причиняют ему зло и обижают, позволяет ему ощущать себя очень особенным. В этой истории, составляющей основу его системы заблуждений, он часто одновременно приписывает себе роль и жертвы, и потенциального героя, собирающегося спасти мир и нанести поражение силам зла.

Коллективное эго племен, наций, всех религиозных организаций также часто включает в себя сильный элемент паранойи: мы против зла, творимого другими. Это является причиной многих людских страданий. Испанская Инквизиция, преследование и сожжение еретиков и «ведьм», международные отношения, приведшие к Первой и Второй Мировым войнам, коммунизм на протяжении всей его истории, «холодная война», маккартизм в Америке 50-х годов прошлого века, затяжной вооруженный конфликт на Ближнем Востоке — все это очень болезненные эпизоды человеческой истории, в которых доминирует крайняя форма коллективной паранойи.

Чем менее осознанны отдельные люди, группы людей или целые нации, тем с большей вероятностью эготипическая патология будет принимать форму физического насилия. Насилие является весьма примитивным, но очень распространенным способом, которым эго пытается утверждать и защищать себя, доказывая, что оно право, а другие неправы. Дискуссии с очень неосознанными людьми могут легко принять форму физического насилия. А что такое дискуссия? Двое или больше людей выражают свои мнения, и эти мнения различны. Каждый из них настолько отождествлен с идеями, составляющими его мнение, что они затвердевают и превращаются в ментальные позиции, наделенные самоощущением. Иначе говоря, личность сливается с идеей. Когда это происходит, я, отстаивая свои мнения (мысли), чувствую себя и действую так, как если бы защищал самого себя. Я чувствую себя и действую так, как если бы дрался за собственную жизнь, поэтому мои эмоции отражают это бессознательное убеждение. Они становятся бурными. Я подавлен, разозлен, защищаюсь или нападаю. Чтобы не быть уничтоженным мне любой ценой нужно победить. Это иллюзия. Эго не знает, что ни ум, ни ментальная позиция не имеют ничего общего с тем, кто ты есть, потому что эго — это и есть ненаблюдаемый, беспризорный ум как таковой.

В дзен говорят: «Не ищи истину. Просто перестань дорожить мнениями». Что это значит? Освободись от отождествления с умом. Тот, кто ты есть за пределами ума, явится сам.

 

 

 

Работа — с эго и без эго

 

 

У большинства людей случаются моменты, когда они бывают свободными от эго. Мастера своего дела за работой могут быть полностью или в значительной мере свободными от эго. Они могут даже не догадываться, что их работа стала для них духовной практикой. Большинство из них во время работы находятся в состоянии присутствия, а в остальной жизни выпадают из него в относительную неосознанность. Это значит, что их состояние Присутствия ограничено одной сферой жизни. Я встречал преподавателей, художников, врачей, ученых, социальных работников, официантов, парикмахеров, деловых людей, продавцов, превосходно выполняющих свою работу и при этом не занятых поисками себя. Они целиком откликаются на требование момента. Они одно целое с тем, что делают, одно целое с настоящим моментом, одно целое с людьми, которым служат, или с решаемой задачей. Влияние таких людей на окружающих выходит далеко за рамки выполняемой ими функции. Они вызывают уменьшение эго в любом, кто вступает с ними в контакт. Даже люди с тяжелым эго иногда начинают расслабляться, снижать уровень самозащиты, и, взаимодействуя с такими людьми, перестают играть свои роли. Совершенно не удивительно, что люди, делающие свое дело без эго, чрезвычайно в нем успешны. Любой из тех, кто слился в одно с тем, что делает, сотворяет новую землю.

Также я встречал много других людей, у кого техника была, возможно, очень хорошо отработана, но их эго полностью саботировало работу. Лишь часть их внимания была направлена на то, что они делают, другая часть — на себя. Их эго требует личного признания и если не получает его достаточно, то расточает энергию на негодование, — но одного признания никогда не бывает достаточно. «Есть ли здесь кто-нибудь еще, кто получает признания больше, чем я?» Либо основным фокусом внимания таких людей является прибыль или власть, и тогда их работа — это не более чем средство достижения цели. Если работа всего лишь средство достижения цели, то у нее не может быть высокого качества. Когда у них в работе возникают препятствия или сложности, либо когда дела идут не так, как ожидалось, когда люди им не помогают, а обстоятельства не способствуют, они, вместо того, чтобы слиться с ситуацией, стать с ней одним целым и откликаться на требования настоящего момента, противодействуют ей, и тем самым отделяют себя от нее. Здесь есть переживающее личную обиду или негодующее «я», а в бесполезных протестах и гневе сгорает огромное количество энергии. Это та энергия, которую, не израсходуй ее эго впустую, можно было бы использовать для выхода из этой ситуации. Более того, эта «анти»-энергия создает новые преграды, новое противостояние. Многие люди являются поистине злейшими врагами самим себе.

Люди, не сознавая этого, срывают собственную работу, отказываясь от помощи или получения информации от других или даже пытаясь как-то навредить им, чтобы те не стали более успешными, или не получили большего доверия и влияния, чем «я». Сотрудничество для эго чуждо, за исключением случаев, когда на то имеется какая-либо вторичная мотивация. Эго не знает, что чем больше ты включаешь окружающих в свою жизнь, тем более гладко и спокойно делаются дела, и тем легче все к тебе приходит. Если ты даешь окружающим мало, или не помогаешь им, или расставляешь у них на пути препятствия, Вселенная — в виде людей и обстоятельств — тоже дает тебе мало или не помогает, потому что ты отрезал себя от целого. «Недостаточно» — это ядро бессознательного чувства эго. Оно заставляет его сопротивляться успеху другого, как будто этот успех что-то забрал у «меня». Оно не знает, что твое негодование по поводу успеха другого человека резко сокращает твои собственные шансы на успех. Для привлечения успеха тебе нужно приветствовать его везде, где только можно.

 

 

Эго во время болезни

 

 

Любая болезнь может либо усилить эго, либо ослабить его. Если ты жалуешься, испытываешь жалость к себе или возмущаешься тем, что болеешь, твое эго усиливается. Оно укрепляется и в том случае, если ты превращаешь болезнь в часть своей концептуальной личности: «Я страдаю таким-то и таким-то заболеванием». Ах, вот как, теперь мы знаем, кто ты такой. С другой стороны, некоторые люди, в обычной жизни имеющие большое эго, во время болезни вдруг становятся мягкими, славными, добрыми и намного более любезными и кроткими. У них могут случаться вспышки понимания и глубокого проникновения в суть, каких никогда не бывало в обычной жизни. Они могут получить доступ к своему внутреннему знанию и чувству удовлетворенности, и тогда изрекают мудрые вещи. Когда же им становится лучше, к ним возвращается энергия, а вместе с ней и эго.

Когда ты болеешь, твой энергетический уровень довольно низок. Тогда разумность организма может взять руководство на себя и направить оставшуюся энергию на исцеление тела, и, таким образом, ее становится недостаточно для ума, иначе говоря, перестает хватать для эготипического думанья и эмоций. Эго сжигает много энергии, однако в некоторых случаях придерживает часть ее для себя и использует в своих целях. Нет необходимости говорить, что людям, испытывающим усиление эго во время болезни, для выздоровления требуется гораздо больше времени. Часть из них так и не выздоравливает, поэтому болезнь принимает хроническую форму и становится устойчивым фрагментом ложного самоощущения.

 

 

Коллективное эго

 

 

Насколько трудно жить с самим собой? Один из способов эго избавляться от того, что ему в себе не нравится, — это расширение и усиление своего самоощущения через отождествление с группой — нацией, политической партией, корпорацией, обществом, сектой, клубом, бандой, футбольной командой.

В некоторых случаях, когда кто-либо посвящает свою жизнь самоотверженной работе на благо общества, не требуя ни персонального вознаграждения, ни признания, ни повышения, то кажется, что его личное эго полностью растворено. Какое же это облегчение — освободиться от ужасной тяжести персонального «я». Члены коллектива чувствуют себя счастливыми и реализованными, независимо ни от тяжести работы, ни от того, чем им пришлось ради этого пожертвовать. Кажется, будто они вышли за пределы эго. Вопрос в следующем: стали они действительно свободными, или просто сдвинулось их эго — было личным, стало коллективным?

У коллективного эго те же характерные черты, что и у личного — потребность иметь конфликты и врагов, потребность иметь больше, потребность быть правым и делать других неправыми и т.д. Рано или поздно один коллектив вступает в конфликт с другими, потому что для определения своих границ, а значит, своего отождествления, бессознательно ищет конфликты и нуждается в чьем-нибудь противодействии. Тогда члены этого коллектива начинают испытывать страдание, неизбежно следующее в кильватере эго-мотивированного действия. В этой точке они могут проснуться и осознать, что в их коллективе есть сильный компонент безумия.

Поначалу пробуждение и осознание того, что коллектив, с которым ты отождествился и на который работал, на самом деле безумен, может быть болезненным. В этой точке некоторые становятся циничными или жестокими, и, как следствие, отрицают все ценности, все стоящее. Это означает, что если одна система убеждений признается иллюзорной и по этой причине рушится, они быстро приспосабливаются к другой. Они не поворачиваются лицом к смерти своего эго, а убегают и перевоплощаются в новое.

Обычно коллективное эго еще более неосознанно, чем отдельные члены, его составляющие. Например, толпа (являющаяся временной коллективной эготипической сущностью) способна совершить нечто совершенно ужасное, чего отдельный человек вне толпы никогда бы не сделал. Нации нередко втягиваются в такое поведение, которое у отдельно взятого человека немедленно было бы признано психопатическим.

По мере появления нового сознания некоторые люди почувствуют тягу к созданию групп, отражающих просветленное сознание. Эти группы не будут коллективным эго. Составляющие их люди не будут испытывать потребность определять свою личность через них. Они больше не будут искать никаких форм, чтобы с их помощью определить, кто они такие. Даже если члены группы еще не совсем освободились от эго, в них будет достаточно осознанности, чтобы распознать эго в себе или в окружающих в моменты его появления. Однако для этого требуется постоянная бдительность, поскольку эго будет делать попытки вновь заявить о себе и восстановить свое влияние всеми доступными средствами. Растворение человеческого эго путем выноса его на свет осознанности станет одной из главных целей таких групп, будут ли это просветленные виды бизнеса, благотворительные организации, школы или коммуны. Просветленные коллективы сыграют важную роль в появлении нового сознания. Точно так же, как эготипические коллективы вталкивают тебя в неосознанность и страдание, просветленный коллектив может быть водоворотом сознания, ускоряющим планетарный сдвиг.

 

 

 

Неоспоримое доказательство

бессмертия

 

 

Эго входит через щель, разделяющую психику человека на две части, которые можно было бы назвать «я-созерцатель» и «я-образ»[3]. Поэтому любое эго шизофренично, если употребить это слово в его расхожем значении раздвоения личности. Ты живешь с собственным образом себя, концептуального себя, имея с ним отношения. Говоря «моя жизнь», ты саму жизнь обращаешь в некую идею, отделенную от того, кто ты есть. В тот миг, когда ты произносишь слова «моя жизнь» и веришь в то, что говоришь (если только это не является лингвистической условностью), ты попадаешь в мир иллюзий. Если есть такая вещь как «моя жизнь», то из этого следует, что «я» и «жизнь» — это две отдельные вещи, а поэтому я, помимо всего прочего, могу потерять и жизнь, — мою воображаемую и столь высоко ценимую собственность. Смерть начинает представляться реальностью — а также угрозой. Слова и идеи делят жизнь на разобщенные сегменты, не имеющие самостоятельной реальности. Мы даже можем сказать, что понятие «моя жизнь» — это изначальная иллюзия разделенности, источник эго. Если бы жизнь и я были отдельными, если бы я был отделен от жизни, тогда я был бы отделен от всех вещей, всех существ, всех людей. Но как я могу быть отделен от жизни? Какое «я» может быть в стороне от жизни, отдельно от Существования? Это абсолютно невозможно. Поэтому нет такой вещи, как «моя жизнь», и нет такого, чтобы я имел жизнь. Я есть жизнь. Я и жизнь — одно целое. Иначе и быть не может. Каким образом я могу потерять жизнь? Как я могу потерять то, чего у меня нет? Как я могу потерять то, чем являюсь? Это же невозможно.

 

 

 

Глава пятая

 

 

Тело боли

 

 

Мышление большинства людей — это, в огромной мере, непроизвольное, автоматическое и без конца повторяющееся думанье. Своего рода мысленный шум, некая разновидность ментальной статики, лишенная какой бы то ни было целесообразности. Строго говоря, ты не думаешь. Думанье происходит само по себе. Утверждение «я мыслю» подразумевает присутствие воли или желания. Оно включает в себя предположение, что ты сам участвуешь в процессе, что это твой выбор, и что ты решил это делать. Но у большинства людей это не так. Выражение «я думаю» ошибочно. Это все равно, что говорить: «я перевариваю пищу» или «я циркулирую кровь». Пищеварение происходит, кровообращение происходит, думанье происходит.

Голос в голове живет самостоятельной жизнью. Большинство людей находятся во власти этого голоса; ими владеет ум, мышление. Но поскольку ум обусловлен прошлым, то ты вынужден снова и снова воспроизводить его. На Востоке это называется карма. Если ты отождествился с этим голосом, то, разумеется, об этом не догадываешься. Зная это, ты не был бы объектом владения, потому что по-настоящему завладеть тобой можно только в том случае, если ты по ошибке примешь владеющую тобой сущность за того, кто ты есть, сольешься с ней в одно целое и станешь самой этой сущностью.

На протяжении тысячелетий ум в нарастающем темпе захватывал человечество, которому никак не удавалось понять, что владеющая им сущность — это «не-я». Началом ложного самоощущения — эго — было тотальное отождествление с умом. Плотность эго зависит от степени того, насколько ты — сознание — отождествлен с умом, с мышлением. Мышление — это не более чем тонкий слой тотальности сознания, тотальности того, кто ты есть.

У разных людей степень отождествленности с умом разная. Одним нравятся периоды, когда они хотя бы ненадолго от нее освобождаются. Спокойствие, радость и жизненная сила, переживаемые ими в подобные моменты, говорят им — жить стоит. Это моменты творчества, любви, сопереживания. Другие постоянно находятся в ловушке эготипического состояния. Они стали чужими не только для самих себя, но и для других людей вместе со всем окружающим миром. На их лицах можно заметить напряжение, может быть, глубокие складки меж бровей, отсутствующий или пристальный взгляд. Большая часть их внимания поглощена собственными мыслями, поэтому тебя они практически не видят, и вряд ли будут слушать. Они не присутствуют ни в какой ситуации, их внимание направлено либо в прошлое, либо в будущее, — которые, разумеется, существуют только в виде мыслеформ, или же соотносятся с тобой через что-то вроде исполняемой роли, а потому не являются собой. Многие отчуждены от того, кто они есть, но отчуждены до такой степени, что их поведение и общение с другими почти всеми распознается как «фальшь» — за исключением тех, кто сам настолько же фальшив и в той же мере отчужден от своей сути.

Отчуждение означает, что ты никогда, ни в какой ситуации, ни в каком месте, ни с каким человеком, даже с самим собой не чувствуешь себя свободно. Ты все время стремишься «домой», но никогда и нигде не чувствуешь себя дома. Некоторые из величайших писателей двадцатого столетия, такие как Франц Кафка, Альберт Камю, Т.С. Элиот и Джеймс Джойс, считали отчуждение общим фактором мировой проблемы человеческого существования. Они, возможно, пережили его глубоко внутри и потому сумели столь блестяще выразить его в своих произведениях. Они не предлагают решения. Заслуга этих людей в том, что они показали нам проблему человечества так, чтобы и мы тоже смогли ее ясно увидеть. Ясно увидеть проблему — это первый шаг к выходу за ее пределы.

 

 

 

Рождение эмоции

 

 

К потоку мыслей добавляется еще одно, хотя и не совсем отдельное от него измерение эго — эмоция. Нельзя сказать, что все мышление и все эмоции исходят из эго. Они превращаются в эго только тогда, когда ты с ними отождествляешься. Тогда они полностью подменяют тебя, иначе говоря, становятся твоим «я».

Физическое тело, твой организм, как и любой другой живой организм, имеет собственный интеллект. Этот интеллект реагирует на то, что говорит ум, он реагирует на твои мысли. Поэтому эмоция — это реакция тела на состояние ума. Интеллект тела, разумеется, неотделим от разумности Вселенной, и является одним из ее бесчисленных проявлений. Он обеспечивает временную связь с атомами и молекулами, составляющими твое тело. Это организующий принцип действия всех его систем и органов вместе с происходящими в них процессами — преобразованием кислорода и пищи в энергию, сокращением сердца и кровообращением, иммунной защитой от внешнего вторжения, преобразованием сигналов от рецепторов в нервные импульсы и передачей их в мозг, где они распознаются и складываются в связную внутреннюю картину внешней реальности. Одновременно с этим координируются и тысячи других выполняемых функций. Не ты управляешь телом. Это делает его интеллект. Он также отвечает за отклики тела на окружающие условия.

Это справедливо для всех живых существ. Тот же интеллект вызывает появление растений в их физической форме, а затем проявляет себя в вырастающих на них цветках, раскрывающих лепестки утренним лучам солнца и закрывающих их на закате. Это тот же интеллект, что проявляет себя как Гея — собирательное живое существо, средоточие жизни, Мать-Земля или планета Земля.

Этот интеллект дает начало инстинктивным реакциям организма на любую угрозу или вызов. У животных он является причиной реакций, схожих с человеческими эмоциями: гнева, страха, удовольствия. Эти инстинктивные отклики можно рассматривать как первичную форму эмоций. В определенных ситуациях инстинкт срабатывает и у людей. Перед лицом опасности, угрожающей жизни организма, сердцебиение и дыхание учащаются, мышцы сокращаются, и организм готовится драться, уносить ноги или улетать. Это первобытный страх. Если тебя загнали в угол, твое тело испытывает внезапный и настолько мощный прилив энергии, что обретает силу, какой у него никогда прежде не было. Это первородный гнев. Эти инстинктивные отклики кажутся похожими на эмоции, но в истинном смысле слова эмоциями не являются. Основное отличие между инстинктивным откликом и эмоцией состоит в том, что первый — это прямой отклик тела на внешнюю ситуацию. Эмоция, напротив, — это реакция тела на мысль. Косвенно любая эмоция может быть также и откликом на реальную ситуацию или событие, — но уже на событие, воспринимаемое через фильтр умственной интерпретации, мышления, иначе говоря, через ментальные концепции «плохого» и «хорошего», «нравится — не нравится», «меня» и «моего». Например, у тебя, скорее всего, не возникнет никаких эмоций, если тебе скажут, что у кого-то угнали машину, но если это твоя машина, то ты, скорее всего, расстроишься. Поразительно, как много эмоций порождает такая маленькая, созданная умом идея, как «моё».

Хотя тело и весьма разумно, оно все же не способно отличить реальную ситуацию от мысленной. На любую мысль оно реагирует, как на реальность. Тело не знает, что это всего лишь мысль. Для тела тревожная, пугающая мысль означает «я в опасности», и оно реагирует соответственно, даже если ты лежишь ночью в теплой и уютной постели. Сердцебиение и дыхание учащаются, мышцы сокращаются. Нарастает энергия, но поскольку эта опасность вымышленная, то энергия не находит выхода. Часть ее возвращается в ум и порождает еще более тревожные мысли. Остальная энергия делается токсичной и мешает гармоничному функционированию тела.

 

 

 

Эмоции и эго

 

 

Эго — это не только ненаблюдаемый ум, голос в голове, претендующий быть тобой, но также и ненаблюдаемые эмоции, являющиеся реакциями тела на то, что он говорит.

Мы уже видели, в какие мысли в большинстве случаев вовлекается этот эготипический голос, и какие функциональные нарушения он встраивает в структуру своего мыслительного процесса независимо от контекста. Дисфункциональное думанье — вот на что тело откликается негативной эмоцией.

Голос в голове рассказывает историю, которой тело верит и соответственно на нее реагирует. Эти реакции и есть эмоции. Эмоции, в свою очередь, возвращают энергию мыслям, возбудившим первоначальную эмоцию. Это порочный круг неисследованных мыслей и эмоций, порождающих эмоциональное мышление и сочинительство историй.

У разных людей эмоциональная составляющая эго разная. У одних эго она больше, у других меньше. Мысли, вызывающие эмоциональные отклики тела, иногда появляются так быстро, что ум еще не успеет их озвучить, а тело уже откликается эмоцией, которая превращается в реакцию. Эти мысли существуют на невербальной стадии, и мы можем назвать их невысказанными, неосознаваемыми ожиданиями. Они берут начало в прошлой обусловленности человека, обычно в раннем детстве. Примером такого неосознаваемого ожидания у человека, чьи первые отношения, например, с родителями, или братьями и сестрами не несли ни поддержки, ни доверия, ни воодушевления, является установка «людям нельзя доверять». Вот несколько примеров наиболее распространенных неосознаваемых ожиданий и подходов: «Никто меня не уважает и не ценит. Чтобы выжить, я должен драться. Денег всегда не хватает. Жизнь всегда бьет по голове. Я не заслуживаю богатства. Изобилие не для меня. Я не достоин любви». Неосознаваемые ожидания формируют в теле эмоции, в свою очередь возбуждающие мыслительную активность и/или вызывающие немедленную реакцию. Так они создают твою личную реальность.

Голос эго постоянно подрывает и естественное состояние тела — состояние здоровья и благополучия. У почти любого человека тело сильно напряжено и испытывает стресс, причем не потому, что ему угрожает какой-то внешний фактор, — ему угрожает фактор, живущий внутри ума. У тела есть присосавшееся к нему эго, поэтому любая ментальная модель поведения, из которых состоит эго, и которые нарушают нормальное функционирование тела, обязательно вызывает отклик. Так поток непрестанного и навязчивого думанья получает эскорт из потока негативных эмоций.

Что такое негативная эмоция? Это эмоция, токсичная для тела и нарушающая его равновесие и гармоничное функционирование. Страх, тревога, угнетенное состояние, уныние, ненависть или сильная неприязнь, ревность, зависть — все это нарушает нормальное течение энергии в теле, влияет на сердце, иммунную систему, пищеварение, выработку гормонов и т.д. Даже современная медицина, еще слабо осведомленная о работе эго, начинает признавать наличие связи между негативными эмоциональными состояниями и физическими болезнями. Любая эмоция, наносящая вред твоему телу, становится заразной, в первую очередь, для людей, с кем ты вступаешь в непосредственный контакт, и, помимо этого, косвенно, по цепочке, поражает бессчетное количество других людей, с кем ты вообще никогда не встречался. Все негативные эмоции можно охарактеризовать одним общим для них термином — чувство неизбывного несчастья.

Оказывают ли позитивные эмоции противоположное действие на физическое тело? Укрепляют ли они иммунную систему, дают ли силы и исцеляют ли тело? Да, конечно, но нам нужно уметь различать позитивные эмоции, порожденные эго, и более глубокие эмоции, исходящие из твоего естественного состояния соединенности с Сущим.

Позитивные эмоции, порожденные эго, изначально содержат в себе свою противоположность, в которую быстро и превращаются. Вот несколько примеров: то, что эго называет любовью — это собственничество и болезненная привязанность, способная в секунду обернуться ненавистью. Ожидание по поводу предстоящего события, оценку которого эго заранее завышает, легко превращается в его противоположность — неудовольствие или разочарование, если событие уже завершилось или не оправдало ожиданий. Сегодня похвала и признание заставляет тебя чувствовать себя живым и счастливым; завтра критика и безразличие приведут тебя в состояние удрученности и несчастья. Удовольствие от дикой вечеринки наутро превращается в озноб и похмелье. Без плохого нет хорошего, без низа нет верха.

Эмоции, порожденные эго, вытекают из ментального отождествления с внешними факторами, ни один из которых не стабилен и в любой момент может измениться. Более глубокие эмоции — это совсем не эмоции, а состояния Сущего. Эмоции существуют в мире противоположностей. Состояния Сущего могут заслоняться, но у них нет противоположности. Они поднимаются у тебя внутри как любовь, радость и покой, являющиеся проявлениями твоей истинной природы.

 

 

 

Утка с человеческим умом

 

 

В книге «Сила Момента Сейчас» я упоминал о своих наблюдениях за утками, когда две из них устроили небольшую драчку, какие у них никогда не бывают долгими, а затем расплылись в противоположных направлениях. После этого каждая несколько раз энергично взмахнула крыльями, высвобождая избыточную энергию, накопившуюся во время потасовки. Похлопав ими, утки продолжили плавать так же мирно, как и до выяснения отношений, словно ничего и не было.

Имей утка человеческий ум, она продолжала бы драться мысленно, сочиняя различные интерпретации пережитого. Одной из подобных утиных историй могла бы быть такая: «Даже поверить не могу, что она сейчас сделала. Она приблизилась ко мне меньше чем на пять дюймов. Она, наверное, думает, что весь этот пруд принадлежит ей. У нее нет никакого уважения к моему личному пространству. В следующий раз она попытается сделать что-нибудь еще, просто чтобы досадить мне. Я уверена, она уже что-то замышляет. Но я не собираюсь это терпеть. Я проучу ее так, что она этого не забудет». И так далее и тому подобное, ум раскручивает свои сказки, думая и рассказывая их спустя дни, месяцы и даже годы. Что касается тела, то для него драка все еще продолжается, и в ответ на все эти мысли и эмоции генерируется соответствующая энергия, порождающая еще больше мыслей. Физически законченное действие превращается у эго в эмоциональное думанье. Легко понять, насколько трудной была бы жизнь утки, будь у нее человеческий ум. Но большинство людей живут так постоянно. Никакая ситуация или событие никогда не приходят у них к реальному завершению. Ум и созданное им «я и то, что со мной случилось» постоянно поддерживают эти события в активном состоянии.

Мы заблудившиеся существа. Все естественное, любой цветок, дерево или животное могут преподать нам важный урок, могут многому научить, стоит только остановиться, начать смотреть и слушать. Урок, преподанный уткой, таков: похлопай крыльями — что переводится как «отпусти случившееся» — и вернись в единственное место силы — в настоящий момент.

 

Ношение прошлого

 

 

История о двух дзенских монахах Танзане и Экидо прекрасно иллюстрирует неспособность, или, скорее, нежелание человеческого ума отпускать прошлое. Монахи шагали по раскисшей от дождей проселочной дороге, и вблизи деревни встретили молодую женщину. Она пыталась перейти дорогу, но грязи было столько, что женщина могла безнадежно испортить свое шелковое кимоно. В один миг Танзан подхватил ее и перенес на другую сторону.

В молчании монахи пошли дальше. Пять часов спустя, уже на подходе к храму, где их ждал приют, Экидо не смог себя сдержать.

— Зачем ты перенес ту девушку через дорогу? — спросил он. — Нам, монахам, не разрешено прикасаться к женщине.

— Я поставил девушку на землю несколько часов назад, — сказал Танзан. — А ты все еще ее несешь?

Теперь вообрази, какой должна быть жизнь человека, живущего подобно Экидо, неспособного или нежелающего внутренне отпустить ситуацию, накапливающего внутри себя все больше и больше хлама, и ты сможешь представить себе, как живет большинство людей на нашей планете и какой тяжелый груз прошлого несут они по миру в своем уме.

Прошлое живет в тебе в виде воспоминаний, которые сами по себе не являются проблемой. На самом деле благодаря памяти мы учимся у прошлого, учимся на прошлых ошибках. Только когда воспоминания, то есть мысли о прошлом, захватывают тебя целиком, тогда они превращаются в тяжелую ношу, проблему, и становятся частью твоего самоощущения. После этого твои индивидуальные черты, обусловленные прошлым, становятся твоей тюрьмой. В воспоминания вкладывается твое самоощущение, а пережитое тобой становится тем, за кого ты себя принимаешь и кем воспринимаешь. Иллюзия этого «маленького я» заслоняет твою подлинную тождественность и Присутствие, не имеющее ни времени, ни формы.

Однако пережитое тобой хранится не только в ментальной, но и в эмоциональной памяти. Оно состоит из старых эмоций, которые вновь и вновь подвергаются перепросмотру. Как в случае с монахом, целых пять часов несшим в себе груз негодования, питая его мыслями, большинство людей всю жизнь носят в себе огромный и ненужный ментальный и эмоциональный груз. Они сужают себя через злопамятство, сожаление, угрызения совести, враждебность, чувство вины. Их эмоциональное мышление превратилось в их «я», и они цепляются за старые эмоции, ибо это усиливает их отождествление.

Поскольку люди имеют склонность увековечивать старые эмоции, то почти каждый включает в свое энергетическое поле накопленную ранее эмоциональную боль. Я называю это телом боли.

Однако мы можем перестать пополнять и подпитывать уже имеющееся у нас тело боли. Мы можем этому научиться и сломать привычку накапливать и увековечивать старые эмоции, метафорически говоря, научиться, похлопав крыльями, удерживать себя от пребывания в прошлом, независимо от того, случилось это вчера или тридцать лет назад. Мы можем научиться не оживлять в своем уме ситуации или события, и не попадаться на удочку собственного ментального киносценария, а все время возвращать внимание к первоначальному, не имеющему времени, чистому и нетронутому настоящему моменту. Тогда нашей тождественностью становится истинное Присутствие, а не мысли и эмоции.

Ничто из прошлого не может помешать тебе быть присутствующим сейчас; а если прошлое этого не может, то какую власть оно имеет?

 

 

 

Индивид и коллектив

 

 

Ни одна негативная эмоция не растворяется полностью, если не повернуться к ней лицом и не увидеть ее такой, какая она есть в момент ее возникновения. Она оставляет за собой след боли.

На детей сильные негативные эмоции оказывают слишком оглушительное воздействие, чтобы они были способны с ними справляться, поэтому дети стараются их не чувствовать. Если рядом нет вполне осознанного взрослого, способного с любовью и сочувствующим пониманием подвести ребенка к тому, чтобы он смог повернуться лицом к эмоции, решение ребенка не чувствовать ее действительно является для него единственно возможным. К сожалению, этот полезный в раннем возрасте защитный механизм сохраняется и у взрослого человека. Оставаясь нераспознанной, эта эмоция продолжает жить в нем и проявляться косвенно, например, как тревожность, вспышки гнева и насилия, перепады настроения или даже физическая болезнь. В некоторых случаях она мешает любым интимным отношениям, а то и блокирует их. Большинство психотерапевтов сталкивались с пациентами, утверждавшими, что поначалу у них было счастливое детство, а затем все изменилось с точностью до наоборот. Эти случаи представляются, возможно, наиболее радикальными, но никто не может пройти через детство, не пережив эмоциональной боли. Даже если оба твоих родителя просветленные, сам ты будешь расти в мире, состоящем преимущественно из неосознанных людей.

Остатки боли от каждой сильной негативной эмоции, которая не была до конца исследована, осознана, принята и отпущена, формируют энергетическое поле, живущее в каждой клетке твоего тела. Это энергетическое поле состоит не только из боли, пришедшей из детства, но также из болезненных эмоций, добавленных позже в юности и взрослой жизни, значительная часть которых была создана голосом эго. Если в основе твоей жизни лежит ложное самоощущение, то эмоциональная боль становится твоим неизбежным спутником.

Это энергетическое поле, состоящее из старых, но все еще очень активных эмоций, живущих почти в каждом человеке, и есть тело боли.

Однако тело боли по своей природе не является чисто индивидуальным. В нем есть примесь боли, пережитой бесчисленным количеством людей на протяжении всей истории человечества, всей истории непрерывных межплеменных войн, рабства, мародерства и грабежей, похищений, изнасилований, пыток и других форм насилия. Эта боль продолжает жить в коллективной психике человечества. Каждый день к ней добавляется новая боль, в чем ты можешь легко убедиться, посмотрев вечерние новости или понаблюдав за драмой человеческих отношений. Возможно, коллективное тело боли закодировано в каждой человеческой ДНК, хотя мы этого еще не открыли.

Каждый приходящий в этот мир новорожденный уже несет в себе эмоциональное тело боли. У одних оно тяжелее и плотнее, чем у других. Одни дети большую часть времени счастливы, другие, похоже, несут в себе огромное бремя несчастья. Это правда, что некоторые дети много плачут от недостатка любви и внимания, однако есть и такие, что плачут по неявным причинам, словно стараясь сделать любого рядом с собой таким же несчастным — и зачастую им это удается. Они пришли в этот мир с большой долей человеческой боли. Некоторые малыши могут часто плакать из-за того, что чувствуют негативную эмоцию матери или отца, и она не только причиняет им боль, но вызывает рост их собственного тела боли, впитывающего и поглощающего тела боли родителей.

Младенец с легким телом боли совсем не обязательно станет духовно «более продвинутым», чем другой с плотным. На самом деле нередко получается как раз наоборот. Люди с тяжелым телом боли обычно имеют больше шансов духовно пробудиться, чем люди с относительно более легким. В то время как одни будут оставаться захваченными своими тяжелыми телами боли, многие другие подойдут к точке, когда уже больше не смогут жить со своим чувством несчастья, а поэтому их мотивация к пробуждению станет сильной.

Почему страдающий Христос, его искаженное мукой лицо и кровоточащее от бесчисленных ран тело представляет собой такой многозначительный образ в коллективном сознании человечества? Миллионы людей, особенно во времена средневековья, не принимали бы его так близко к сердцу, если бы то, что они чувствовали в себе, не входило в глубокий резонанс с его образом, если бы они не узнавали его как внешнее выражение их собственной внутренней реальности — тела боли. Они еще не были достаточно сознательными, чтобы распознать его в себе прямо, но это было началом такого осознавания. Христа можно рассматривать как архетипический образ человека, воплощающего в себе и боль, и возможность выхода за ее пределы.

 

 

 

Как тело боли обновляет себя

 

 

Тело боли — это псевдоавтономная энергетическая форма, живущая внутри большинства людей, некая сплетенная из эмоций сущность. У нее есть свой собственный примитивный разум, мало отличающийся от разума хитрого и ловкого животного, нацеленного в первую очередь на выживание. Как и всем другим формам жизни, ему нужно периодически питаться — получать новую энергию, а эта пища, необходимая ему для восстановления, состоит из энергий, совместимых с его собственной, то есть имеющих ту же частоту вибраций. В качестве пищи тело боли может использовать любое эмоционально болезненное переживание. Вот почему оно так пышно разрастается как на негативном мышлении, так и на драме во взаимоотношениях. Тело боли — это болезненная привязанность к состоянию несчастья.

 Первое осознание того, что в тебе есть нечто, периодически ищущее эмоциональной негативности, состояния несчастья, может потрясти. Чтобы распознать это в себе, тебе может потребоваться больше осознанности, чем для распознания этого в другом человеке. Как только тобой овладевает состояние несчастья, ты не только не хочешь с ним покончить, но хочешь и других сделать такими же несчастными, чтобы потом подкормиться их негативными эмоциональными реакциями.

У большинства людей тело боли пребывает как в спящем, так и в активном состоянии. Когда оно спит, ты легко забываешь, что носишь в себе тяжелую черную тучу, или спящий вулкан, что в свою очередь зависит от того, какое энергетическое поле имеет свойственное тебе тело боли. То, как долго оно остается спящим, зависит от конкретного человека: чаще всего это несколько недель, но может быть и несколько дней или месяцев. В редких случаях тело боли может годами находиться в спячке, пока его не разбудит какое-нибудь событие.

 

 

 

Как тело боли питается твоими мыслями

 

 

Проголодавшись, тело боли просыпается. Для него наступает время подкрепиться. Кроме того, в любой момент его может разбудить какое-нибудь событие. В качестве спускового механизма готовое к приему пищи тело боли может использовать самое незначительное событие, скажем, чье-то слово или поступок, а то и просто мысль. Если ты живешь один или в это время просто никого нет рядом, тело боли будет питаться твоими мыслями. Они внезапно станут глубоко негативными. Вероятнее всего, ты даже не осознаешь, что еще до того, как начался приток негативных мыслей, в твой ум вторглась волна эмоций — как густая липкая грязь, как тревожность или жгучий гнев. Любые мысли — это энергия, и теперь тело боли начинает питаться энергией твоих мыслей. Но не всякие мысли годятся ему в пищу. Тебе не нужно быть слишком внимательным, чтобы заметить, что позитивные мысли вызывают совершенно иные чувства, чем негативные. Это та же самая энергия, только вибрирующая на другой частоте. Тело боли не может переварить счастливые и позитивные мысли. Оно питается исключительно негативными, потому что только они совместимы с его собственным энергетическим полем.

Любая вещь — это непрестанно движущееся вибрирующее энергетическое поле. Стул, на котором ты сидишь, книга у тебя в руках — они кажутся твердыми и неподвижными только потому, что твои органы чувств так воспринимают частоту их вибрации, другими словами, непрерывное движение молекул, атомов, электронов и субатомных частиц, вместе образующих все то, что ты воспринимаешь как стул, книгу, дерево или тело. То, что мы воспринимаем как физическую материю, — это энергия, вибрирующая (движущаяся) в определенных диапазонах частот. Мысли состоят из той же самой энергии, но вибрирующей на более высоких частотах, чем материя, поэтому их нельзя увидеть или потрогать. Мысли имеют свой диапазон частот, где негативные частоты занимают нижнюю часть, а позитивные — верхнюю. Частота вибраций тела боли резонирует с негативными мыслями, вот почему оно может питаться только ими.

В случае с телом боли обычный механизм появления эмоции работает в обратную сторону, во всяком случае, в начале. Эмоция, исходящая из тела боли, быстро захватывает управление мыслями, и как только тело боли завладеет разумом, мышление делается негативным. Голос в голове будет рассказывать тебе грустные, тревожные или недобрые истории о тебе и твоей жизни, о других людях, о прошлом, будущем или вымышленных событиях. Этот голос будет осуждать, порицать, обвинять, жаловаться, выдумывать. А ты целиком отождествишься со всем, что бы он ни говорил, поверишь каждой искаженной им мысли. В этой точке возникает и закрепляется болезненная привязанность к состоянию несчастья.

Ты не только не можешь остановить поезд своих негативных мыслей, но и не хочешь этого делать. Потому что в это время тело боли живет через тебя и притворяется тобой. Боль для тела боли — лакомство. Оно жадно пожирает любую негативную мысль. В действительности обычный голос у тебя в голове теперь становится голосом тела боли: он завладевает внутренним диалогом. Между мышлением и телом боли устанавливается порочный круг. Каждая мысль питает тело боли, а тело боли, в свою очередь, генерирует еще больше мыслей. В какой-то момент по истечении нескольких часов, а может быть, даже дней, оно восстановит свои силы и снова перейдет в спящее состояние, оставив за собой истощенный и обескровленный организм и тело, ставшее более восприимчивым к болезням. Если это напоминает тебе описание психического паразита, ты прав. Это он и есть.

 

 

 

Как тело боли питается драмой

 

 

Если рядом есть другие люди, лучше всего — твоя пара или близкий член семьи, твое тело боли будет провоцировать их (есть такое выражение — «нажимать красные кнопки»), чтобы питаться вытекающей отсюда драмой. Тела боли любят интимные отношения и семьи, где получают наибольшую часть своей пищи. Трудно сопротивляться телу боли другого человека, втягивающему тебя в реакцию. Оно на уровне инстинкта знает твои самые слабые места, самые уязвимые точки. Если не удается с первого раза, оно будет пытаться снова и снова. Это грубая эмоция, ищущая еще больше эмоций. Тело боли другого человека старается разбудить твое, чтобы вдвоем они смогли взаимно подпитывать друг друга.

Во многих отношениях между телами боли с регулярными интервалами возникают насильственные и разрушительные эпизоды. Для ребенка быть свидетелем эмоционального насилия родителей почти невыносимо, и, тем не менее, это судьба миллионов детей во всем мире, кошмар их повседневного существования. Это также один из главных путей передачи человеческого тела боли из поколения в поколение. После каждого такого эпизода партнеры мирятся, и у них начинается период относительного спокойствия, — однако до определенной степени, которая устраивает эго.

Злоупотребление алкоголем часто активизирует тело боли, особенно у мужчин, но также и у некоторых женщин. Когда человек напивается и его тело боли перехватывает управление, он меняется до неузнаваемости. Глубоко неосознанный человек, чье тело боли привычно подпитывается через физическое насилие, зачастую направляет его на супруга или детей. Протрезвев, он глубоко сожалеет о случившемся и может вполне искренне обещать больше никогда этого не делать. Однако человек, дающий обещания, — не то же самое существо, что творит насилие, поэтому оно наверняка будет повторяться снова и снова, пока человек не станет присутствующим, не признает наличие у себя тела боли, и тем самым не разотождествится с ним. В некоторых случаях такому человеку можно помочь советом сделать это.

Большинство тел боли хотят и причинять боль, и страдать от боли, а часть их преимущественно либо преступники, либо жертвы. В любом случае они питаются насилием, эмоциональным или психическим. Некоторые пары, считающие себя «влюбленными», и в самом деле испытывают друг к другу влечение, поскольку их тела боли образуют взаимодополняющую пару. Иногда роли преступника и жертвы бывают четко различимы уже при первом знакомстве. Иные браки, заключенные, якобы, на небесах, на самом деле заключены в аду.

Если у вас когда-нибудь жила кошка, вы знаете, что даже если она кажется спящей, то все равно остается в курсе событий, так как при малейшем шорохе ее ушки поворачиваются в сторону шума, а глаза могут чуть приоткрыться. Спящие тела боли поступают точно так же. Они сохраняют определенную степень бодрствования, готовые вскочить и активно действовать, стоит только появиться подходящему поводу.

В близких отношениях тела боли зачастую достаточно умны, чтобы вести себя тихо, пока вы не начнете жить вместе и уж тем более пока не подпишите брачный контракт, связывая себя обещанием жить с этим человеком до конца дней своих. Ты заключаешь брак не только с человеком, но еще и с его или ее телом боли, а твой супруг или супруга — с твоим. Это может оказаться ошеломляющим, когда вскоре после того, как вы съедетесь или закончится ваш медовый месяц, ты вдруг обнаруживаешь в своем избраннике или избраннице полную личностную перемену.

Когда по достаточно банальному поводу люди друг друга обвиняют, осуждают или кричат друг на друга, их голоса становятся резкими и неприятными или пронзительными и визгливыми. Либо они полностью замыкаются в себе.

— Что не так? — спрашивает один.

— Все так, — отвечает другой.

Но исходящая от них сильная враждебная энергия говорит: «Все не так». Если заглянуть им в глаза, в них уже нет былого света; словно опустилась тяжелая завеса и полностью заслонила существа, знавшие и любившие друг друга и светившиеся прежде сквозь эго. Кажется, что друг на друга смотрят совершенно незнакомые люди, и в их глазах ненависть, враждебность, горечь или злость. Когда они разговаривают, это общаются уже не супруги или пара, а тела боли, говорящие через них. Что бы они ни сказали, это будет версия реальности, созданная телом боли, реальности, полностью искаженной страхом, враждебностью, злостью, а также желанием причинить и испытать еще больше боли.

В этот момент они могут удивиться, неужели это и есть подлинное лицо другого, ранее не замеченное, неужели, выбрав друг друга, они совершили ужасную ошибку. Разумеется, это не настоящие лица, а всего лишь тела боли, на некоторое время захватившие их. Очень трудно найти партнера без тела боли, но будет мудрым выбрать такого, у кого тело боли не слишком плотное.

 

 

Плотные тела боли

 

 

Некоторые люди носят плотные тела боли, никогда полностью не засыпающие. Человек может улыбаться и вести любезные беседы, но не нужно быть медиумом, чтобы почувствовать непосредственно под внешней учтивостью и обходительностью бурлящий котел эмоций недовольства. Он только и ждет подходящего случая, чтобы отреагировать, ждет первого встречного, чтобы осудить его или вступить в конфронтацию, ищет ближайшую вещь, по отношению к которой можно почувствовать себя несчастным. Их тела боли ненасытны, всегда голодны. Они умножают потребность эго во врагах.

Вследствие реактивности тел боли сравнительно малозначительные события раздуваются ими во всех направлениях, и чтобы заставить других людей реагировать, они стараются втянуть их в свою драму. Одни включаются в затяжные и совершенно бессмысленные битвы или судебные тяжбы с организациями или частными лицами. Другие в качестве пищи используют неизбывную ненависть к бывшему супругу или партнеру. Не осознавая носимой в себе боли, они через реагирование проецируют ее на события и ситуации. Из-за полного отсутствия осознанности они не в состоянии отличить событие от собственной реакции на него. Для них несчастье и даже боль заключены в самом событии или ситуации. Будучи неосознанными в отношении своего внутреннего состояния, они даже не знают о том, что глубоко несчастны, не ведают, что страдают.

Некоторые люди с таким плотным телом боли становятся активистами, борцами за какое-либо дело. Дело может быть действительно стоящим, и поначалу им кое-что удается; однако негативная энергия, питающая их речи и дела, а также их бессознательная потребность иметь врагов и создавать конфликты, приводят к тому, что дальнейшее продвижение дела испытывает все возрастающее противодействие. Обычно они кончают тем, что наживают себе врагов внутри собственной организации, потому что везде находят причины для недовольства, а значит, их тело боли продолжает находить исключительно то, что ищет.

 

 

 

Развлечения, СМИ и тело боли

 

 

Если бы ты не был знаком с нашей современной цивилизацией, если бы ты попал сюда из другого времени или с другой планеты, то поразился бы одной вещи: миллионы любят смотреть, как люди убивают друг друга и причиняют друг другу боль. Миллионы платят деньги за то, чтобы это увидеть, и называют это «развлечением».

Почему фильмы со сценами насилия собирают такую большую аудиторию? Существует целая индустрия, в значительной мере питающая человеческую привязанность к состоянию несчастья. Совершенно очевидно, что люди смотрят эти фильмы потому, что хотят чувствовать себя плохо. Что в людях так любит чувствовать себя плохо и называть это благом? Тело боли, разумеется. Поставкой этого продукта и обслуживанием этого чувства занята огромная часть индустрии развлечений. Поэтому кроме реактивности, негативного мышления и личной драмы тело боли для своего обновления использует и такие заменители, как кино и телевидение. Одни тела боли пишут сценарии и выпускают фильмы, другие платят, чтобы их посмотреть.

Всегда ли «неправильно» показывать и смотреть насилие по телевизору и в кино? Доставляет ли все это насилие удовольствие телу боли? На текущей стадии эволюции человечества насилие все еще проникает не только во все сферы жизни, но и нарастает в виде старого эготипического сознания, усиленного коллективным телом боли. Перед своей неизбежной кончиной оно становится все более интенсивным. Если бы фильмы показывали насилие в более широком контексте, если бы показывали его причины и следствия, показывали, что оно делает с жертвой и преступником, показывали бы лежащую в его основе коллективную неосознанность, а также то, как она переходит из поколения в поколение (злость и ненависть, живущие в человеческом теле боли), тогда эти фильмы могли бы выполнять жизненно важную функцию пробуждения человечества. Они могли бы быть зеркалом, в котором человечество видит собственное безумие. Если ты распознаешь безумие как безумие (даже если оно твое собственное), то это и есть здравый ум и нормальная психика, это — появляющаяся осознанность, это — конец безумия.

Такие фильмы есть, и они не подпитывают тело боли. Лучшие антивоенные фильмы показывают главным образом реалии войны, а не ее рекламную версию. Тело боли может питаться только такими фильмами, которые изображают насилие как обычное или даже желательное человеческое поведение, или славят насилие с единственной целью — вызвать в зрителе негативные эмоции, дабы он «сел на иглу» тела боли, имеющего наркотическую привязанность к боли.

Бульварная пресса продает не только новости, прежде всего она продает негативные эмоции — пищу для тела боли. «Ярость», — кричит трехдюймовый заголовок, или: «Сволочи». Британская бульварная пресса яркий тому пример. Они знают, что негативные эмоции продают намного больше газет, чем новости.

У новостных СМИ, включая телевидение, есть одна общая тенденция — процветать на смаковании негативных новостей. Чем хуже новости, тем больше возбуждается ведущий программу, и зачастую сами СМИ генерируют это негативное возбуждение. Просто тело боли его любит.

 

 

 

Коллективное тело боли женщин

 

 

Коллективный аспект тела боли имеет различные внутренние связи. Каждое племя, нация, раса имеют собственные коллективные тела боли — одно другого тяжелее, а у большинства членов этих племен, наций, рас в большей или меньшей степени есть его доля.

Практически каждая женщина имеет свою долю коллективного тела боли женщин, склонного активизироваться в предменструальный период. В это время женщину может поражать интенсивная негативная эмоция.

Подавление женского начала, особенно на протяжении последних двух тысячелетий, позволило эго захватить и закрепить за собой абсолютное превосходство в коллективной человеческой психике. Хотя и у женщин есть эго, тем не менее, ему проще рождаться из мужской формы, чем из женской. Это потому, что женщины меньше мужчин отождествлены с умом. Они теснее соприкасаются с внутренним телом и интеллектом организма, берущими свое начало в интуитивной сфере.

Женская форма не так жестко и плотно свернута, как мужская, она больше открыта и восприимчива к другим формам жизни и более созвучна миру природы.

Если бы равновесие между мужской и женской энергией на нашей планете не было нарушено, рост эго был бы в значительной мере ограничен. Мы не объявляли бы войну природе, и не были бы так сильно отчуждены от Существования.

Никто не знает точных цифр, потому что записей не сохранилось, но вряд ли можно сомневаться, что за триста лет «Святой Инквизицией» — институтом, созданным Римской Католической Церковью с целью истребления ереси, — было замучено и убито от трех до пяти миллионов женщин. Это, без сомнения, становится в один ряд с Холокостом как одна из самых мрачных глав человеческой истории. Женщине достаточно было проявить любовь к животным, пройтись одной по полю или лесу, или собрать лекарственные растения, чтобы получить клеймо ведьмы, а потом подвергнуться пыткам и быть заживо сожженной на костре. Святая женственность была объявлена демонической, и это измерение почти целиком ушло из человеческого опыта. Другие культуры и религии, такие как иудаизм, ислам, и даже буддизм, также подавляли женское начало, хотя и не таким насильственным образом. Статус женщины был низведен до уровня вещи, собственности мужчины и существа, предназначенного для вынашивания и рождения детей. Миром стали править мужчины, отрицавшие женское начало даже в себе, и мир оказался совершенно лишенным равновесия. Все остальное — это история, вернее, история болезни — безумия.

Кто в ответе за тот женский страх, описать который можно только как острую коллективную паранойю? Мы могли бы сказать: «Ну, конечно же, мужчины». Но тогда почему во многих древних дохристианских цивилизациях, таких как шумерская, египетская и кельтская, женщины были уважаемы и женское начало никого не пугало, а было высоко чтимо? Что вдруг заставило мужчин испугаться женщин? Развивающееся в них эго. Оно знало, что только через мужскую форму может взять нашу планету под свой полный контроль, а чтобы это осуществить, потребовалось лишить женщин силы.

Со временем эго также взяло верх и над большинством женщин, хотя никогда не было у них столь глубоко укорененным, как у мужчин.

Сейчас мы имеем ситуацию, когда у большинства женщин подавление женского начала перешло даже на внутренний уровень. Святая женственность, хотя и подавленная, многими женщинами воспринимается как эмоциональная боль. Фактически эта аккумулированная за тысячелетия эмоциональная боль, от которой женщины страдали, рожая детей, живя в рабстве, подвергаясь изнасилованию, пыткам и мучениям, и принимая насильственную смерть, стала частью их тела боли.

Но сейчас все быстро меняется. По мере того, как все больше людей становятся осознанными, крепкая хватка эго, при помощи которой оно удерживает человеческий ум, теряет свою силу. Поскольку в женщинах эго никогда не было так сильно укоренено, то в них оно теряет хватку быстрее, чем в мужчинах.

 

 

 

Национальные и расовые тела боли

 

 

У некоторых стран, претерпевших насилие или явившихся в результате многочисленных коллективных насильственных действий причиной страдания других, тела боли тяжелее, чем у остальных. Поэтому у наций с более древней историей есть тенденция иметь более тяжелые тела боли. По этой же причине у более молодых стран, таких как Канада или Австралия, а также у тех, что были лучше защищены от окружающего безумия, таких как Швейцария, есть тенденция иметь более легкие коллективные тела боли. Разумеется, жители этих стран не избавлены от личных тел боли. Если вы достаточно чувствительны, то можете почувствовать тяжесть энергетических полей некоторых стран сразу, как только делаете первый шаг с трапа самолета. Есть страны, где можно почувствовать энергетическое поле латентного насилия прямо под поверхностью повседневной жизни. В некоторых случаях, например, на Ближнем Востоке, национальное коллективное тело боли настолько сильно, что значительная часть населения действует так, словно людей что-то подталкивает и заставляет проявлять его в бесконечном и безумном круговороте преступлений и возмездий, посредством коих тело боли все время обновляет и питает себя.

В странах с тяжелыми, но уже не такими острыми телами боли, у людей есть склонность стараться стать менее чувствительными к коллективной эмоциональной боли: в Германии и Японии — через работу, в некоторых других странах — через снисходительность и терпимость к употреблению алкоголя (что, однако, может иметь и обратный эффект — стимуляцию тела боли, особенно при чрезмерном употреблении). Китайское тело боли в определенной мере смягчается широким распространением практики тай-цзи, удивительным образом не попавшей под запрет коммунистического правительства, видевшего для себя угрозу во всем, что не могло контролировать. Каждый день на улицах и в городских парках миллионы людей выполняют эту успокаивающую ум медитацию в движении. Путем снижения умственной активности и генерации Присутствия это вносит существенные изменения в коллективное энергетическое поле и способствует уменьшению тела боли.

В западном мире все более широкий прием и распространение находят такие задействующие физическое тело духовные практики как тай-цзи, ци-гун и йога. Они не создают разобщенности между телом и духом и способствуют ослаблению тела боли. Их роль в глобальном пробуждении будет весьма заметной.

У еврейского народа, многие века страдавшего и подвергавшегося гонениям, коллективное расовое тело боли выражено достаточно ярко. Не удивительно, что у коренных американцев, численность которых сократилась в десятки раз, и чья культура была уничтожена европейскими колонистами, оно тоже сильно. Не менее ярко тело боли выражено у чернокожих американцев. Их предки были насильно оторваны от своих корней, принуждены к повиновению и проданы в рабство. Основа американского экономического процветания заложена трудом четырех-пяти миллионов черных рабов. На самом деле страдание, причиненное коренным и черным американцам, не ограничилось только этими двумя расами, и стало частью коллективного тела боли Америки. В сущности, всегда оба — и жертва, и преступник — страдают от последствий любого акта насилия, угнетения и жестокости. Ибо то, что ты делаешь другим, ты делаешь себе.

Не так важно, какая часть твоего тела боли является национальной, а какая личной. В любом случае ты можешь выйти за ее пределы, прямо сейчас приняв на себя ответственность за свое внутреннее состояние. Пусть даже твое осуждение кого-то кажется тебе более чем оправданным, но если ты осуждаешь других, то мыслями питаешь свое тело боли и остаешься в ловушке эго. На нашей планете есть только один злостный рецидивист: человеческая неосознанность. Осознание этого есть подлинное прощение. С прощением твое отождествление с образом жертвы растворяется, и появляется твоя истинная сила — сила Присутствия. Ты больше не осуждаешь тьму, а вносишь свет.

 

 

Читать дальше. Главы 6-10

Вернуться на страницу Экхарт Толле

 

 

 



[1] В оригинале “wanting”, букв. «хотение». Переведено как «алчность», поскольку это старое многозначное слово лучше выражает идею неутолимого, хищного голода. В буддийской мифологии она представлена впечатляющим образом "прета", "голодных духов". (Прим. перев.)

 

[2]Аддиктивное поведение — одна из форм деструктивного поведения, выражающаяся в стремлении к уходу от реальности путем изменения своего психического состояния при помощи приема некоторых веществ или постоянной фиксации внимания на определенных предметах или видах деятельности, что сопровождается развитием интенсивных эмоций. Этот процесс настолько захватывает человека, что начинает управлять его жизнью. Человек становится беспомощным перед своим пристрастием. Волевые усилия ослабевают и не дают возможности противостоять аддикции. (Прим. перев.)

[3] В оригинале “I” и “me” или “I” и ”myself”. (Прим. перев.)



Сайт управляется системой uCoz